За что боролись в августе 91-го и что из этого вышло

Ночь с 19 на 20 августа 1991 года я провел с нынешней женой главы Госнаркоконтроля РФ, генерала ФСБ Черкесова Наташей. Тогда ее фамилия была Чаплина, и была она редактором демократического "Часа пик", и нас было четверо – еще и моя жена, а также глава ленинградского корпункта "Известий" Ежелев. Мы договаривались, как будем поддерживать связь (я тогда был собкором "Огонька"), когда наши издания ГКЧП прикроет.

Это было время максимальной искренности и такой же любви к свободе. В стране практически не было одежды, еды и денег (8 марта 1991 года Юра Шутов – тот самый, который станет помощником Собчака, а позже будет приговорен к пожизненному за убийства – принес моей жене двух тощих магазинных куриц – царский подарок).

Люди искренне полагали, что в тюрьме жить нельзя и что свобода превыше всего. Свобода казалась более материальной вещью, чем танки. После ночного совещания мы с женой сели в "девятку" и поехали в Осиновую Рощу, потому что нам сказали, что там в город входят танки, и мы поехали если не перекрыть им путь, то хоть сосчитать количество. Мы надеялись помочь тем, кто возводил баррикады перед Мариинским дворцом и перед телецентром. Я до сих пор с ужасом думаю о том, что было бы с нами, когда бы танки действительно вошли.

Спустя пять лет я брал интервью у путчиста, бывшего главы КГБ СССР Крючкова. Он уже вышел из тюрьмы и рассказывал мне, как хорошо было жить в СССР, и я по глупости решил с ним поспорить. Но вместо того, чтобы сказать главное: в тюрьме комфортно лишь рабам – я стал ему рассказывать о деталях, то есть о слабости экономики СССР. "О, у вас неверная информация, – оживился Крючков, – на каждого гражданина СССР приходилось достаточно одежды, хлебобулочных и колбасных изделий!" И он стал сыпать цифрами, из которых следовало, что на гражданина СССР выпускалось в год куда больше пальто драповых демисезонных, чем в США.

Он абсолютно в эти цифры верил: ведь именно их ему поставляли доклады с грифом "секретно", газета "Правда" и два канала советского ТВ. Сомнений никаких: суточное довольствие заключенного обладает энергетической ценностью 2500 килокалорий, в рацион входят 100 граммов мяса, 50 граммов масла... К чему клеветать на руководство тюрьмы?

Собственно поэтому мы его в 91-м и победили, потому что легко умирать за свободу, но трудно горбатиться ради пайка. И мне кажется, только такие ценности, как свобода, равенство, братство, людей по-настоящему объединяют и заставляют строить баррикады или ехать на легковушке навстречу танкам.

А что нынешние "Известия" стали неотличимо похожи на прежнюю "Правду" – ну что ж. Что-то я не вижу среди тех, кто разменял свободу на паек, людей счастливых. Нет в мире таких бутиков, где продается счастье.