Мост и веревка подарили прыжок

"Вот это кайф", – кричит очередной экстремал, раскачиваясь над рекой. Он привязан веревкой к железнодорожному мосту и пять секунд назад на этом самом мосту стоял. Такие крики слышатся под Зеленогорском каждый второй выходной. Здесь собираются те, кто заинтересовался новым видом экстремального отдыха – rope-jumping. В переводе с английского это означает "прыжок на веревке". Придумал этот вид времяпрепровождения американский альпинист Дэн Осман.

Однажды во время восхождения скалолаз сорвался и повис на страховочной веревке. Ему так понравилось само ощущение падения, что оригинал забросил лазать и стал прыгать, причем залезал все выше и выше, а со временем втягивал в свое дело людей все больше и больше. Поклонники rope-jumping появились и в других странах.

<b>На своем опыте <br></b>В Петербурге прыгуны начали свою деятельность пару лет назад вслед за московскими, ростовскими и новгородскими любителями экстрима. Организаторами "зелепрыга" (так по имени места проведения прыжков стало именоваться петербургское отделение роуп-джамперов) стали активисты туристического клуба "Переход" Денис Железнов и Никита Попов.

"Мы просто прочитали об этом в интернете, а поскольку был и серьезный опыт в альпинизме, и необходимое снаряжение в наличии, решили попробовать прыгнуть самостоятельно, – рассказывает инструктор Никита Попов. – Почти в то же время пошли в поход под Зеленогорск и нашли этот мост".

Место оказалось идеальным для прыжков. Хотя для такой деятельности и не введена специальная лицензия, но в людных местах прыжки собирают много зевак и привлекают внимание милиции. Способы крепления веревки к мосту проверяли опытным путем на себе и своих рисковых товарищах, руководствуясь советами московских и нижегородских коллег, а также расчетами и схемами из интернета.

"Мы почти сразу стали вывозить на прыжки людей, – рассказывает Денис Железнов. – Сначала это были наши друзья, потом появились и клиенты, почему-то в основном девушки. Теперь каждые 2 недели набирается 20–30 человек, которые хотят прыгнуть. Некоторые просто едут за компанию, а потом тоже лезут на мост".

<b>Джамперы <br></b>За прыжки инструкторы берут деньги, хоть и небольшие. Сами они говорят, что не считают прыжки очень доходным делом (на жизнь инструкторы зарабатывают промышленным альпинизмом). Общая выручка за месяц не превышает $1000, при этом необходимо каждый месяц менять веревки из соображений безопасности, около 10% прибыли уходит на снаряжение.

"Можно было бы раскрутить это все, – утверждает Денис, – поставить здесь мангал с шашлыками, организовывать корпоративные туры какие-то и зарабатывать прыжками, но к этому мы пока не готовы, это просто доставляет удовольствие нам и тем, кто к нам приходит.

"Я пришла на прыжки первый раз, чтобы переступить через себя, сделать что-то невообразимое, – рассказывает студентка Наташа Веселова, совершившая уже третий прыжок. – Думаю, что большинство людей приезжает за тем же – доказать себе, что они способны сделать этот шаг".

<b>Я это сделал <br></b>Всем, кто совершил прыжок, организаторы дают сертификат с надписью "Я это сделал". Основной контингент прыгунов – студенты, объявления о прыжках были развешаны в вузах, хотя, по рассказам инструкторов, иногда прыгать приезжают мамы и папы, а однажды на мост забралась даже шестидесятилетняя женщина – менеджер IT-компании. И прыгнула, что удается далеко не каждому.

То, что прыгнуть нелегко, мне удалось испытать на себе, несмотря на первый разряд по парашютному спорту. Rope-jumping вообще часто сравнивают с прыжками с парашютом, но и по эффекту и по принципу – вещи совершенно разные.

В прыжке с десятиметрового моста, пожалуй, не меньше и драйва, и свободного падения, чем в прыжке с парашютом, когда ничего не успеваешь понять и увидеть. И в итоге все кажется более безопасным. Инструктор Денис все время шутит, особенному прессингу подвергаются студенты старших курсов и люди с высшим образованием. "Институт закончила, а карабин застегнуть не можешь", – стыдит Денис зависшую над речкой на страховочной веревке девушку.

<b>Разочарование </b><br>Чтобы спуститься с моста на балку, с которой совершается прыжок, требуются альпинистские навыки. Высота небольшая, примерно 3–4 этажа, но от этого страшно не меньше, а даже больше – внизу видна каждая травинка.

Пока инструктор закрепляет веревку на поясе и объясняет, как обращаться с хитрой системой карабинов, смотрю вниз. Речка как речка, высота небольшая, снизу снимает фотограф, машу ему рукой. Прыгать можно лицом или спиной. Сначала встаю лицом, но, как и большинство прыгунов, понимаю, что это не так просто. В результате поворачиваюсь к мосту передом, к зрителям задом и отталкиваюсь.

Первые доли секунды ничего тебя не держит, падаешь навзничь и, как написал в отзывах один из прыгунов Александр Лукичев, "некоторое время летишь только вниз и думаешь, что сейчас вот веревка оборвется, а я так и буду лететь, пока не плюхнусь в воду". Потом начинаешь летать, как на очень больших качелях. Раскачиваться из стороны в сторону не менее приятно и страшно, чем непосредственно падать.

В отличие от тарзанки веревка rope-jumping почти не растягивается, и маятник получается не вертикальный, а горизонтальный. Почти все прыгающие выкрикивают что-то от избытка чувств – от "мяу-мяу" и "кукареку" до известных идиоматических выражений. Девушки, как правило, истошно визжат. Сосредоточиваюсь на ощущениях, кричать ничего не хочется. Зрители явно разочарованы.