И тебе это было надо, Жора?

<BR><BR>Сейчас, когда спектакли порой длятся по три-четыре, а то и пять часов, пора вернуться к хорошо забытому старому и вместо того, чтобы томиться все это время в жестких креслах, заглядывать в зал исключительно в пиковые моменты действия.<BR>Во всяком случае, найдется не один десяток спектаклей петербургского репертуара, который требует именно такого "новаторского" подхода со стороны публики. Есть, конечно, фаны у "аутентичного" исполнения опер Вагнера или Глинки, способные до часа ночи наслаждаться самым полным, до единой ноты, исполнением "Кольца нибелунгов" или "Руслана и Людмилы". Но вообще-то не все меломаны живут в Коломне. И не все в состоянии дождаться последнего взмаха дирижерской палочки. Поэтому приходится выбирать: получать удовольствие по кусочкам или смотреть на часы, прикидывая, в какую сумму обойдется такси до Веселого поселка или Гражданки.<BR>Как говорится в одной из пьес большого знатока театра, "всякое безобразие должно иметь свое приличие". Посему предлагаю узаконить фрагментарный просмотр театральных новинок.<BR>В музыкальном театре традиции крепче, чем в драме, поэтому тамошней публике мои советы не к чему. Они и сами знают, кого и когда освистать или забросать букетами. А вот сцена драматическая за последние лет сто сильно оторвалась от былых правил, превратившись в музей, где нами командуют строгие капельдинерши. И даже соседи по партеру, от которых запросто можно получить замечание: "Не смейтесь! Не хлопайте! Ведите себя скромнее!" Но тем-то театр и отличается от музея боевой или трудовой славы, что требует "обратной связи". Представьте, каково артистам играть в гробовой тишине. Они начинают нервно вглядываться в темноту зала, силясь понять: то ли все ушли, то ли уснули.<BR><BR><B>Не женитесь на дворянках</B><BR>Вот, скажите на милость, может ли всерьез увлечь современную публику проблема неравного брака? Наверное, да, если речь пойдет о союзе интердевочки и какого-нибудь заграничного барона с большим состоянием и ветвистым фамильным древом. Или если профессорская дочка вдруг вздумает выйти за "братка", который не все буквы родного алфавита правильно воспроизводит. Но постановщик нового спектакля БДТ Жак Лассаль прибыл из Франции, где долгие годы трудился в "Комеди Франсез". Там говорят на чистейшем французском литературном языке и не догадываются о переменах, постигших Европу в последние два-три столетия.<BR>Поэтому месье Лассаль добросовестно воспроизвел на сцене пьесу Мольера "Жорж Данден", ни на йоту не приблизив оригинал 1668 года к нынешним временам и нравам. Вот и сидит зритель на премьере в полном недоумении. Во-первых, непонятно, почему это -- комедия. Смеяться как-то особенно не над чем. Во-вторых, история вообще мало занимательная. Ну женился крестьянин Жорж Данден на юной очаровательной аристократке. Почему это нас должно тревожить? У каждого свои причуды...<BR>Жорж Данден в исполнении молодого и весьма собой пригожего Валерия Дегтяря прямо-таки бьется в падучей, рвет на себе рубаху (хорошо, что не последнюю, крестьянин-то он зажиточный) и всерьез переживает по поводу мезальянса. Женушка (Александра Куликова) к нему холодна, зато строит глазки, тоже, впрочем, чисто машинально, первому попавшемуся расфуфыренному кавалеру (Андрей Носков). Зрители откровенно зевают и ждут антракта. Им даже не приходит на память фраза, ставшая благодаря Мольеру, летучей: "Ты этого хотел, Жорж Данден!" Истории про мужей-рогоносцев особой актуальностью, похоже, не обладают.<BR><BR><B>Хочется смеяться</B><BR>Если на афише написано "комедия", то публика имеет право хотя бы на пару шуток или смешных трюков. У парижского режиссера свой взгляд на классические жанры. Одураченный муж для него, скорее, объект сострадания. Публика же не успевает проникнуться симпатией к Дандену: зачем ему эта хвороба с женой-красавицей и ее аристократичными, но бедными родственниками?!<BR>Кстати, именно родители Анжелики -- чета де Сотанвилей становятся фаворитами зала. На общем красивом (художник Эдуард Кочергин), но скучном фоне эта парочка выглядит забавной виньеткой. Вечно голодные дворяне являются в гости к зятю по первому же зову, и у них всегда наготове салфетки, миски и ложки. Ни от свеженького яичка, ни от стаканчика деревенского вина они тоже не отказываются. А за трапезой успевают пожурить зятя, придирающегося к молодой жене.<BR>Такое впечатление, что Марина Игнатова и Геннадий Богачев сами придумали историю де Сотанвилей, чем-то неуловимо смахивающих на Лису Алису и Кота Базилио. Во всяком случае, их дуэт всякий раз взрывал вязкую атмосферу действия (точнее, бездействия, обосновавшегося на сцене). Именно они возвращали, хоть и ненадолго, "Жоржу Дандену" изначальный статус комедии. Пока их на сцене не было, остальные персонажи действовали на свой страх и риск.<BR>Особенно утомила публику ночная погоня, когда надо было на слово верить героям, которые, топчась на пятачке, никак не могли поймать друг друга. "Ну детский сад какой-то!" -- досадливо отвернулась от сцены моя соседка по партеру.<BR>Если бы публика могла выбирать, я бы посоветовала ей, проведя три часа в буфете (или в соседнем театре), заглянуть в зал БДТ ближе к финалу. Именно в последние минуты все и проясняется. Оказывается, всю дорогу герой маялся оттого, что женился не на той женщине. Не белокурая жеманница, а ее служанка простушка Клодина (Татьяна Аптикеева), кровь с молоком, веселая и находчивая, должна была стать его избранницей. Если бы уж и наставила она Дандену рога, то азартно и со вкусом. А может, и не наставила бы.<BR>В конце спектакля, когда бедный Жорж (почти, как Каштанка) решает, что так дальше жить нельзя, надо утопиться, Клодина парой оплеух приводит героя в чувство. Их драка превращается в подобие любовного дуэта. Эти милые, как видно, век бы бранились -- только тешились.<BR>На этой оптимистической ноте... Но как узнать, какие именно пять минут достойны нашего внимания?