Букеты дарят Меньшикову, аплодисменты -- Сухорукову

<BR><BR>Так было не всегда. Помню неполный зал дворца Белосельских-Белозерских, где шел спектакль "N", посвященный Вацлаву Нижинскому. Это был один из первых отечественных антрепризных проектов. Великого танцовщика играли двое -- Олег Меньшиков и Александр Феклистов. Пьеса была занудная, но артисты -- экстра-класса. Интеллигенция на спектакль рвалась, терпела драматургические несовершенства материала, рукоплескала не только финальному прыжку Нижинского в окно, который был, вне всякого сомнения, эффектен. Одним больше нравился Меньшиков, другим -- Феклистов, но держался спектакль на дуэте, на диалоге, похожем на интеллектуальный пинг-понг. Это были полноправные партнеры, игравшие раздвоение личности великого страдальца.<BR>Тогда еще Меньшиков не был столь раскручен "Покровскими воротами" и десятком последовавших за этим телефильмом картин. Об актере не слагались легенды, не писались книжки. Он вел нормальную жизнь, в которой хватало места театру, кино, друзьям. Не претендовал на роль небожителя. Не учреждал премий для критиков.<BR>Ролей в кино было больше, чем в театре. Зато каждая работа на московской сцене становилась событием. Таинственности артисту прибавили и парижские сезоны. Сценической вершиной оказался Калигула, киношной... здесь мнения расходятся. Все-таки ни "Кавказского пленника", ни "Утомленных солнцем" со счетов не сбросишь. Меняющийся жизненный имидж на какой-то момент слился с образом героя "Сибирского цирюльника". Всенародная слава фильма Никиты Михалкова прибавила очков и исполнителю главной роли. Первым из российских артистов он стал лицом швейцарской часовой фирмы Longines.<BR>"Не образумлюсь... виноват"<BR>В глазах публики артист вырос настолько, что неуместным казался его союз с каким-нибудь простым театром. Потому, наверное, и возникла -- еще до "Цирюльника" -- театральная компания "Товарищество 814" во главе с Олегом Меньшиковым.<BR>Спектакли его содружества могут не нравиться, но успешность предприятия сомнению не подлежит. Тем более что артист, превратившись и в режиссера, и в менеджера, принципами не поступился. В репертуаре "Товарищества 814" нет развлекательных однодневок, нет клубнички, нет эротических забав. Классику представляют пьесы Грибоедова и Гоголя, современную драматургию -- "Кухня" Курочкина. Единственное, на чем регулярно спотыкается труппа, -- небрежение режиссурой. Спектакли Меньшиков ставит сам, а этот метод уязвим. Актерской режиссуре редко удается видеть лес за деревьями: с нюансами взгляд изнутри справляется, а общую картину не всегда в состоянии выстроить. Но нападки критики на Меньшикова не всегда справедливы. Подозреваю, что столичная критика не приняла "Горе от ума" именно потому, что Москва в спектакле была слишком похожа на современную. Хотя в постановке была стильность, присущая Меньшикову, и язвительность, столь близкая Грибоедову.<BR><BR><B>Вечера на хуторе</B><BR>Последняя работа труппы Меньшикова -- гоголевские "Игроки". Спектакли показывали на сцене петербургского ТЮЗа, который узнал, что такое аншлаг и что такое большой съезд гостей. Не в пример дешевым антрепризам, весь скарб которых состоит из коврика и занавесочки, "Товарищество 814" привезло с собою не только декорацию, изображающую что-то похожее на один из хуторов близ Диканьки, но даже забор, выгородивший из тюзовского амфитеатра ровно столько места, сколько было нужно для контакта публики и артистов. Приехал и ансамбль фольклорной музыки, сопровождавший действие. Под этот аккомпанемент игроки очень складно, но совершенно некстати грянули "Нiчь яка мiсячна", приведя публику в неописуемый восторг. Олегу Меньшикову достаточно было исполнить одну лишь фразу из романса "Нет, не тебя так пылко я люблю!" -- и больше ничего от него не требовалось.<BR>Спектакль, который внешне выглядел вполне респектабельно, на поверку оказывался типичной антрепризой. Сюжет, новизна трактовки, режиссерское прочтение пьесы -- все отступало на задний план. На первом царили артисты. Однако "Игроки" не стали бенефисом Меньшикова. Гораздо более бурные и жаркие аплодисменты достались Виктору Сухорукову -- такое впечатление, что в зале ТЮЗа собрались его личные фанаты. В город, из которого Виктор почти что уехал (снимается здесь, но играет в Москве, отказавшись ради "Игроков" даже от съемок в Голливуде), он вернулся на белом коне. Таких оваций не слышал Театр комедии, где артиста несколько лет держали на вторых ролях. Реванш взят!<BR>Меньшиков-режиссер делает правильно, приглашая в свои спектакли петербургских артистов. В "Горе от ума" мастер-класс давал Сергей Мигицко, в "Игроках" две роли виртуозно исполняет Сухоруков, оставляя далеко позади бледные тени партнеров. Глов-ст. у артиста -- словно черт из "Вечеров на хуторе близ Диканьки". Рожки того и гляди вырастут из его яйцеобразного черепа. Ушки торчат топориками, их подпирают котлетки пушистых бакенбард, обрамляющие румяные щечки... Глов-ст. -- это спектакль в спектакле. Артист играет талантливого человека, который азартно дурит доверчивую публику в лице Ихарева (Александр Усов). Затем Глов перевоплощается в некого Замухрыжкина и продолжает играть комедию. Искры его таланта разлетаются в разные стороны, зрители в зале тоже не сразу понимают, какова интрига.<BR>Меньшиков-артист обрел в Сухорукове прекрасного партнера, солиста, который обходится без особой режиссерской опеки. Но, по сути, воплощает дух гоголевского фантастического реализма в "Игроках" только он один. Остальные артисты играют -- вполне добротно и реалистично -- обычную бытовую историю про то, как шайка карточных шулеров обвела вокруг пальца заезжего новичка. Главным героем в пьесе Гоголя был как раз последний -- вдохновенный новичок Ихарев. В спектакле "Товарищества 814" он задвинут в тень. А на первом плане гарцуют шулера. Беззастенчиво обворожительный Утешительный (Олег Меншиков) и оборотень, инфернальное существо в исполнении Сухорукова. Впрочем, для труппы нет ничего важнее, чем, как говорили в старину, "первые сюжеты", то есть герой-любовник и комик. Эти вакансии в театре Меньшикова заполнены наилучшим образом.