В деревне Рапполово грузят мышей бочками

Каждый год в Петербурге 220 тысяч мышей подвергают свою жизнь смертельной опасности, дабы спасти всех жителей города, а то и страны от страшных болезней. В 15 петербургских вивариях содержится множество животных для экспериментов: мушки-дрозофилы, тараканы длиной с указательный палец, саранча, мыши, крысы, морские свинки, лягушки, кролики, обезьяны, собаки... Многие из них родились в деревушке Рапполово в Ленинградской области в питомнике лабораторных животных. Питомник -- своеобразный монополист на Северо-Западе, это единственное заведение в регионе, которое по закону имеет право разводить и продавать подопытных животных.

Вот и вся любовь В помещении стоят ряды клеток. Запах специфический. Всюду писк и шевеление. В клетках мышки, крысы, морские свинки. Как правило, в каждой -- две самки и самец плюс потомство. В питомнике работают 60 человек. Непременное условие приема на работу -- любовь к животным. Правда, у каждого работника свои предпочтения. Например, главный зоотехник больше любит морских свинок. В фаворитах у главного врача -- кролики. Сотрудники не дают животным ласковых кличек, поскольку пребывание в питомнике кроликов или мышек не вечно. Мыши живут здесь максимум 6 месяцев, крысы -- 9, кролики -- примерно 2 года. С безымянными легче расставаться. "Мы любим животных. Не рассматриваем их как "сырье": ведь мы не видим всего этого процесса, так что отдаем их без особой грусти", -- рассказывает Антонина Ляпушова, директор питомника лабораторных животных "Рапполово". Важным гостям здесь принято дарить понравившееся животное. Например, совсем недавно заместителю главы администрации Всеволожского района, прибывшему в питомник с двумя дочерьми, подарили красивую бежевую морскую свинку.

Живая продукция Говорят, до начала 1990-х годов каждое утро здесь начиналось с "отгрузки" мышей, крыс и кроликов и их доставки в различные медучреждения города. Теперь это происходит 2-3 раза в неделю. Прежде для экспериментов поставляли, например, 3 млн мышей в год. Сейчас -- лишь 220 тысяч, но и они дают почти $100 тысяч дохода в год. "Рапполово" был и остается крупным питомником. На территории России существует еще три подобных учреждения: два -- в Подмосковье, один -- в Новосибирске. Питомнику в Ленинградской области закрытие не грозит. Среди его клиентов -- крупные медучреждения Петербурга и даже зоопарк. Ленинградский зоопарк ежемесячно закупает здесь порядка 10 тыс. мышей, 800 крыс и 300 кроликов -- орлы, ужи и другие животные зоопарка жить без них не могут. Медицине животные нужны, понятное дело, совсем для иных целей. Правда, на сегодняшний день спрос маловат -- каждое научное учреждение берет максимум по 1 тыс. крыс или 2 тыс. мышей в месяц. "Бывает, приезжают частные лица -- научные сотрудники и закупают несколько десятков животных на собственные деньги. Фермеры порой берут для разведения кроликов", -- делится Антонина Ляпушова. "Рапполово" обеспечивает живой продукцией 40 петербургских научных и медицинских учреждений и несколько в других городах. Петербургские мышки и крысы летят в Москву, Саранск, Владивосток...

Цена мыши Несмотря на любовь к животным, бизнес есть бизнес, и на рынке подопытных животных спрос неминуемо рождает предложение, а цена зависит от конъюнктуры рынка. Питомнику "Рапполово" удалось наладить поставки животных по России за счет низких цен. Наибольшим спросом пользуются мышки, прежде всего по причине их относительной дешевизны -- 12-15 руб. за штуку. Животные из зарубежных питомников стоят намного дороже. Так, например, чистопородная морская свинка может стоить $100-200, а одна крыса -- $50. Разница в ценах обуславливается не только российскими условиями, на которые обычно принято все сваливать. По словам некоторых петербургских ученых-медиков, в России, и в частности в Петербурге, нет чистопородных "суперлинейных" животных, которые только и годятся для научных исследований, а значит, и цена на местных зверей намного ниже. Сегодня в среднем научном эксперименте, который длится примерно 3 месяца, обычно задействуют 50-70 животных. "В нашем 8-месячном эксперименте участвовало 200 крыс. На них мы исследовали действие нового лекарственного препарата. Это был довольно дорогой эксперимент -- крыса стоит примерно 20-25 руб. за штуку, к тому же мы должны были обеспечивать их дальнейшее содержание", -- рассказывает главный врач Центра простатологии Игорь Князькин.

В обход "Рапполово" "Рапполово", носящий официальное звание монополиста, испытывает сильнейшую конкуренцию со стороны петербургских вивариев, которые существуют при медицинских учреждениях. А иногда всем им не дают спать спокойно и частные биологи, которые для собственных экспериментов выводят животных, что называется, в домашних условиях. У кого-то полная квартира жуков-палочников, у кого-то по дому носится целая туча мух-дрозофил. В вивариях работают люди недоверчивые и скрытные. "Какие животные содержатся в нашем виварии -- военная тайна", -- на полном серьезе произнес начальник клиники ветеринарной медицины при Военно-медицинской академии Виктор Бурлаков. Подобная таинственность и нежелание общаться объясняются просто. Виварии при институтах имеют право только содержать животных, но не разводить их. Однако большинство уже давно не только разводит, но и продает своих питомцев. "В 99% эксперименты проводятся на самцах, так что самок крыс я иногда продаю. В последний раз, например, 60 самок у меня купила специализированная воинская часть -- правда, для каких экспериментов, я не знаю", -- говорит заведующий виварием Института эволюционной физиологии и биохимии им. И.М. Сеченова Владимир Ральцевич.

Жаба в поезде Где городские виварии берут животных -- тоже секрет. У многих схема одна: крыс, мышей, морских свинок или кроликов приобретают в питомнике "Рапполово" по нескольку пар, а в дальнейшем размножают на собственной территории. Впрочем, некоторых животных попросту вылавливают. Например, сотрудники вивария Института эволюционной физиологии и биохимии им. И.М. Сеченова ездят за лягушками в Астрахань. Это как раз тот вид лягушки, который французы считают деликатесом. На сегодняшний день в институтском виварии содержится приблизительно 70 лягушек. Это все, что осталось от привезенных из последнего похода 430 штук, которых, кстати, транспортировали из Астрахани в обычном поезде в отдельном купе, дабы не шокировать пассажиров.