Сокровища предков дразнят потомков

<BR><BR>Во все времена поиски кладов и затерянных сокровищ будоражили умы людей. Петербургская история о кладе, якобы скрытом в особняке балерины Матильды Кшесинской, еще не закончилась.<BR>По словам Алексея Кулегина, заместителя директора Государственного музея политической истории России, который располагается в здании особняка Кшесинской, вопрос "копать или не копать" должен решиться в Министерстве культуры РФ в ближайшее время.<BR><B>Окопы</B><BR>Страсти разгорелись летом, когда депутат Государственной думы РФ Константин Севенард, он же внучатый племянник Кшесинской, заявил, что на территории особняка его знаменитой родственницы в 1917 году были сделаны тайники, в которых "любовница императоров и великих князей" спрятала "обстановку дворцов: мебель, скульптуры, вазы, посуду". Севенард не исключил также, что драгоценности там тоже есть. Свое заявление депутат основывал на информации "русских друзей из Парижа".<BR>Собственно, копать бы и копать новоявленному Остапу Бендеру. Да только дом родственницы -- федеральная собственность, да в придачу -- памятник архитектуры и Государственный музей политической истории России. Историки как раз и не хотят, чтобы особняк Кшесинской "окапывали". Директор музея политической истории Евгений Артемов уже не раз высказывал опасения, что после раскопок может быть поврежден фундамент здания. И, как следствие, музею негде будет жить. Дотошные ученые провели исследование, которое говорит о том, что "в реальной ситуации 1917 года никакие гигантские тайники с огромными кладами на территории особняка появиться просто не могли". В это время там вовсю хозяйничали большевики. Евгений Артемов не исключает наличие коммерческого интереса к самому зданию со стороны Константина Севенарда. По словам директора, депутат "не раз обращался к музею с предложениями открыть на его территории ресторан или кафе".<BR>Аргументы двух сторон сегодня рассматриваются в Министерстве культуры РФ. Сам Севенард, не являясь собственником земли и здания, заказчиком поисков клада стать не может (в противном случае, если бы клад нашли, депутат получил бы 50% стоимости сокровищ). Если заказчиком станет государство, то и финансировать поиски будет оно же. Правда, пока не ясно, будут ли проводиться раскопки. Если нет, то, возможно, "кладоискательский" интерес по отношению к особняку только возрастет. Но уже не на официальной почве.<BR><B>Наследственность</B><BR>Дар предпринимательства Константину Севенарду, по всей видимости, достался по наследству. Малечка Кшесинская была на редкость деловой дамой. И считалась одной из самых богатых женщин дореволюционной России. Из скромной выпускницы Петербургского балетного училища она превратилась в приму-балерину императорского балета и особу, "приближенную" к мужской половине царской фамилии. Золотые и бриллиантовые подарки своих поклонников она берегла, 1 млн золотых рублей вложила в постройку пресловутого петербургского особняка, умело играла на бирже. А тут еще, выясняется, и для потомков постаралась -- всю царскую обстановку зарыла. Или пошутили "осведомленные источники в Париже"? Хотя дыма без огня не бывает: в особняке в свое время искали императорское золото и "немецкие миллионы" большевиков. Так или иначе, Константин Севенард уверен, что "достаточной наградой за все усилия будет тот момент, когда сокровища появятся на свет божий".<BR><B>Искатели</B><BR>Впрочем, если клад Кшесинской так и не будет отрыт, любители заработать на поисках драгоценностей могут не отчаиваться. Ученые из университета в Майнце подсчитали, что за последние 400 лет на нашей планете было потеряно в общей сложности 1500 тонн украшений и монет. Что касается кладов, то, по мнению экспертов, во всем мире их скрыто более чем на DEM10 млрд. В Англии поисками кладов по выходным дням занимается сегодня четверть миллиона человек. На жажде приключений неплохо зарабатывают фирмы по продаже металлоискателей. В последнее время в Германии ежегодно продается около 2 млн приборов, пригодных для поиска кладов. Однако, как показывает статистика, лучший "поисковый" эффект проявляется только после тщательной подготовки -- археологических исследований, изучения архивных документов и т.д.<BR>Самый "продвинутый" кладоискатель наших дней -- американец Мелвин Фишер. Несколько лет назад он вместе с сотней сотрудников своей специализированной фирмы поднял с затонувших кораблей у берегов Флориды серебряных слитков и монет на сотни миллионов долларов.<BR>Кораблекрушения дали возможность заработать и американскому водолазу Роберту Марксу. В 1972 году неподалеку от Багамских островов он наткнулся на испанский галеон, наполненный сокровищами на DEM120 млн.<BR>Не так давно англичанин Майкл Хетчер у китайских берегов обнаружил затонувший голландский парусник VII века, где было 125 золотых слитков и 100 тыс. изделий китайского фарфора. Заботливые китайцы обернули посуду чайными листьями, благодаря чему она прекрасно сохранилась.<BR><B>Дележка</B><BR>Во все времена возникала проблема: как делить найденный клад. В Древнем Риме до бесконечности спорили о том, принадлежит клад тому, кто его нашел, или тому, на чьей земле сделана находка. В средневековье судьбу клада и самого кладоискателя решало то, самостоятельно было найдено сокровище или же с помощью злых духов. В царской России по этому поводу уже не спорили: если клад найден на твоей земле -- он твой, а если на государственной -- отдай его в казну. В Советском Союзе 25% от оценочной комиссии клада получал тот, кто его нашел, а все остальное шло в доход державы. В современной России клад делится пополам собственником земли, где он найден, и нашедшим его. Если найденные драгоценности представляют собой историческую или культурную ценность, половину от его стоимости забирает государство, другие 50% делятся опять же между собственником земли и нашедшим клад. (Н.В.)<BR>