Счёт с задержкой: российскую энергетику догнали весенние санкции

Автор фото: Михаил Тихонов
Снижение потребления электричества со стороны реального сектора — индикатор нездоровья экономики

Судя по генерации и потреблению электроэнергии, кризисный характер экономики становится очевидным. На Северо-Западе ситуация чуть мягче, чем в стране в целом.

Выработка электроэнергии в энергосистеме Северо-Запада в июне 2022 года упала на 6,8% относительно аналогичного периода прошлого года и составила 7,6 млрд кВт/ч. Такие данные приводит АО "Системный оператор ЕЭС". Всего за первые 6 месяцев 2022 года в энергосистему Северо-Запада поступило 58,4 млрд кВт/ч — на 1,5% больше, чем в первом полугодии 2021-го.
Выработка в прошедшем месяце год к году оказалась меньше на 9,5%, чем в "доковидном" июне 2019-го — тогда она достигала 8,4 млрд кВт/ч. По итогам прошлогоднего "восстановительного" июня выработка составляла 8,2 млрд кВт/ч. Тем не менее в период коронавирусных ограничений июня 2020 года генерация в энергосистеме Северо-Запада опускалась немного ниже значения минувшего месяца — до 7,2 млрд кВт/ч. При этом потребление за июнь 2022 года составило 6,7 млрд кВт/ч — примерно ту же величину, что и во всех трёх предыдущих аналогичных периодах.
Энергосистема Северо-Запада стабильно профицитна. Часть произведённого электричества ранее уходила на экспорт, в основном в страны Прибалтики и Финляндию.
Но весной продажа энергии западным государствам прекратилась. Существенная доля мощности перетекает в другие энергосистемы внутри России, в частности в ОЭС центра страны, которая включает 19 субъектов РФ, в том числе Москву и Московскую область.
Потребление же энергии в ОЭС центра в июне 2022 года сократилось на 2,5% в сравнении с аналогичным периодом прошлого года — до 17,9 млрд кВт/ч. Таким образом, судя по данным "Системного оператора ЕЭС", можно предположить, что российский реальный сектор экономики постепенно начинает чувствовать снижение, обусловленное санкциями и побочными явлениями. При этом на Северо-Западе оно ощущается не так остро. Похожая ситуация, кстати, наблюдалась и во время пандемии.
"Да, спад есть, но он пока незначительный, — говорит партнёр Strategy Partners Алексей Волостнов. — Потому что кризисные явления найдут своё отражение ближе к IV кварталу. И тогда это можно будет отследить на графике потребления".
Как подтверждает доцент кафедры экономики СЗИУ РАНХиГС Дмитрий Десятниченко, мы видим практическую иллюстрацию инерционности процессов на макроуровне: экономика реагирует на изменения с опозданием. "Инерция эта может составлять 3–6 и даже 9 месяцев. Именно поэтому летом экономика начала “отрабатывать” те негативные события, которые формировались ещё в начале — середине весны", — считает эксперт.
По словам Алексея Волостнова, на Северо-Западе достаточно диверсифицированная промышленность — разные сектора по–разному реагируют на кризис, поэтому падение пока не такое заметное.
Дмитрий Десятниченко отмечает, что, рассуждая об относительной стабильности в экономике Петербурга, необходимо учитывать коррекцию негативного прогноза по России в целом — ожидания двузначных темпов падения ВВП постепенно сменились на более умеренные ближе к лету.
С одной стороны, Северная столица теряет доходы из-за пропавших объёмов туризма, морского грузооборота и других сфер. В то же время стабильное бюджетное финансирование получает значительная доля учреждений и госпредприятий (ориентированных также и на оборонные заказы). Это частично компенсирует спад в иных отраслях и создаёт ощущение, что кризисные явления для экономики Петербурга не так болезненны.
"Прямая и косвенная госпомощь не позволяет ей падать, не допускает развития драматических сценариев, поддерживая тем самым масштабы хозяйственной и производственной деятельности, что также подкрепляет спрос, а значит, и генерацию электроэнергии", — добавляет Дмитрий Десятниченко.