Авторы коллективного иска, требующие отменить коронавирусные ограничения, уверены в безупречности своих аргументов. Специалисты с ними не согласны.
Исковое заявление подписали 34 человека, которые оспаривают 11 пунктов постановления правительства Петербурга № 121, касающихся необходимости QR–кодов для посещения различных публичных мест и организаций. Активисты считают, что эти пункты противоречат Конституции РФ и федеральным законам "Об основах охраны здоровья граждан", "О физической культуре и спорте", "О персональных данных", "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера". Первое судебное заседание состоялось 14 декабря, следующее назначено на 23 декабря.
"Я решила подать иск, так как на протяжении 45 лет хожу в Эрмитаж, а тут мне запретили туда ходить. Я последние 20 лет регулярно занимаюсь в спортзале и плаваю в бассейне, а тут мне запретили это делать. Правовых оснований к такому запрету нет. Поэтому как юрист я решила защищать свои права в суде", — объяснила "ДП" инициатор иска Ольга Вечхайзер.
Она считает, что ни один юрист сейчас не способен ответить, возможно ли выиграть процесс, так как суд находится в сложном положении и велика роль не только правовых аргументов, но и субъективных факторов.
"К подаче иска меня подвигло не отсутствие кода, а то, что требование кода и медицинских документов является абсурдным. Наличие этих документов и их демонстрация на каждом входе не защитят общество от распространения заболевания. То есть даже в результате нарушения прав граждан декларируемая цель, ради которой имеет место нарушение, не достигается", — добавляет заявительница. По её словам, сейчас в Городском суде Петербурга находятся ещё несколько индивидуальных исков с аналогичными требованиями.
Другой заявитель коллективного иска, Олег Чернов, рассказал "ДП", что в Петербурге действует несколько инициативных групп против введения QR–кодов в городе: "Я искал варианты, с тем чтобы предъявить законные претензии по поводу постановления № 121. В процессе поиска я нашёл Ольгу, которая собирала подписантов для своего заявления, и присоединился. По моим наблюдениям, в городе никто пока не создавал чего–то более весомого против постановления Беглова. У иска значительные шансы на успех, если он будет справедливо рассматриваться".
С этим мнением не согласен Георгий Алексеев, доцент кафедры правоведения СЗИУ РАНХиГС: "Мы понимаем озабоченность группы недовольных жителей, но ни один суд в мире их не поддержит. Коронавирус опасен. Конечно, не так, как инфекции с 50%–ной летальностью. Но нет гарантий того, что мы не столкнёмся и с такими вызовами. Тогда в правовом государстве, как представляется, точно не будет места для пропаганды по сути суицидальных интенций, особенно посредством обращения в суд. Конечно, санитарные меры ограничивают права граждан. Но и инфекционная угроза очевидна в универсальном масштабе. Смерти людей объективны, а секьюритизация борьбы с распространением коронавирусной инфекции признана в мире повсеместно. Можно обсуждать в медицинском сообществе эффективность или неэффективность вакцинации, можно говорить о степени опасности инфекции в актуальных социальных условиях. Однако устраивать “пляски на костях” жертв коронавируса (как уже случившихся, так и неизбежных будущих) как минимум неэтично".
Олег Чернов полагает, что опасность и летальность коронавируса сильно преувеличены: "Ещё в самом начале сообщений о коронавирусе общественность, представители профессуры и различные эксперты предлагали властям собрать круглый стол, где были бы составлены мнения относительно ведущих специалистов в этой сфере. Но власть на это не пошла. Об опасности вируса сообщают только вирусологи, ангажированные существующим режимом. То, что происходит у нас на сегодняшний день и в других странах мира, распространяется структурой ВОЗ".
Старший юрист корпоративной и арбитражной практики "Качкин и партнёры" Ольга Дученко отмечает, что схожие иски уже подавались в других российских регионах. Как правило, в удовлетворении заявлений суды отказывали, признавая законность вводимых ограничений прав граждан с учётом санитарно–эпидемиологической ситуации (например, в Чувашии, Забайкальском крае).
"Так что шансы на выигрыш невелики. В целом вопросов о законности требований предъявления QR–кодов возникает достаточно много: как у граждан, так и у представителей бизнеса. Речь идёт как о конституционных свободах, так и о врачебной тайне, защите персональных данных, полномочиях требовать документы, удостоверяющие личность (ведь нужно не только проверить QR–код, но и убедиться, кому он принадлежит). Часть из этих вопросов, хотя и не все, будут сняты после принятия законопроекта об использовании QR–кодов в общественных местах, 16 декабря он прошёл первое чтение", — говорит эксперт.
Для бизнеса вопрос QR–кодов также является непростым. Николай Готко, владелец заведений "Просто Вино", "Больше кофе!", "Кофе на кухне", отмечает, что самая главная проблема — как будет реализовано постановление. "Если будет введена жёсткая непродуманная система, пострадает не только бизнес, но и обычные люди. Например, все говорят о том, что введение QR–кодов в транспорте приведёт к коллапсу. Но коллапс этот может случиться и с бизнесом". Он отмечает, что в Москве по результатам введения QR–кодов ресторанный бизнес в зависимости от локации потерял от 40 до 80% в объёме выручки. В бизнесе самого Готко прибыль после выплаты всех налогов, аренды и зарплат составляет 12–20%, поэтому даже малейшее падение выручки может привести к закрытию его бизнеса.
Кирилл Виноградов, владелец Кондитерской Кирилла Виноградова, склонен относиться к перспективе введения QR–кодов философски, так как предыдущие ограничения, по его словам, "уже всё сломали". "Наиболее серьёзные потери всегда несут полуграмотные предприниматели, бездумно и безоглядно исполняющие региональные требования, не синхронизированные с федеральным. И таких, увы, абсолютное большинство. В целом не вижу серьёзной угрозы по отношению к нынешнему положению вещей", — говорит он.
