Если бы "датские" спектакли, как встарь, показывали не только в юбилейные годы, но каждое 1 мая или, на современный лад, 12 июня (к чему, впрочем, все и идет), то в БДТ каждое 7 ноября должны идти "Три толстяка" Андрея Могучего. Это лучший комментарий на тему 100–летия революции, который отечественные театры прямо–таки обязаны были дать в 2017–м. Он еще долго не устареет: категорический отказ от любого категоризирования — по нынешним временам более чем здравая позиция. Революция, народное восстание, майдан — как ни называй — поданы как помесь комикса с цирком, "Пятого элемента" с Кустурицей, супершоу для подростков, в котором поучает и философствует только сумасшедший профессор, да и тот распространяется больше о квантовой неопределенности на примере непарных носков.
А еще — это сериал. Вроде марвеловской саги о супергероях или "Звездных войн": тот же эпический размах, визуальный пир горой и сценарное безумие, лишь отчасти следующее первоисточнику. В первом эпизоде — "Восстание" — дана лишь завязка. Частично — титрами, плывущими на звездном фоне. Три толстяка из романа Юрия Олеши — это сгусток темной космической энергии Т–3, добравшийся до Земли 15 лет назад. Из–за несчастного стечения астрологических обстоятельств мир нужно срочно спасать, и сделать это может только самая нелепая компания — двое цирковых и ученый Гаспар, страдающий избирательной памятью и логореей. На помощь героям посланы отряд светлой космической энергии "Розовые дамы" и отряд юных космических разведчиц "Мотыльки знаний", ну и так далее в том же бурлескном духе. Автор текста Светлана Щагина не обошлась без "пасхалок" для взрослых (вроде приветов из третьего "Твин Пикса"), но не в них, как говорится, счастье.
Да и не в развитии событий как таковом, сколь бы упоительно безумным оно ни было. Главный сюжет спектакля — само кипение жизни на сцене, которое создают около сорока артистов театра всех возрастов, каскадерская группа, студенты РГИСИ и режиссерский курс Андрея Могучего. Запутаться в персонажах режиссер не дает: каждый громко и внятно представляется зрительному залу, а у кого нет слов — есть большая табличка на спине: "Солдат", "Туба", "Дирижер". Каждый поворот действия многократно откомментирован и даже распет на частушечный мотивчик "Мотыльками знаний", эдакими безмозглыми блогершами–журналистками.
Каждый герой, включая главных действующих лиц, мазан одной краской, но раскрашен на диво. Тибул (Виктор Княжев и канатоходец Максим Кагин) с татуированным лицом принимает картинные чегеваровские позы, даже падая с настоящего каната прямо на зрителей. Розовые дамы (Марина Игнатова, Елена Попова, Ирина Патракова) цедят слова как гугл–переводчик. Гаспар Арнери (Александр Ронис) не прекращает назидательной болтовни, ни ползая на лонжах по вертикальной школьной доске, ни в следующей сцене — с пробитой головой и отшибленной напрочь соображалкой. Хозяин балаганчика дядюшка Аугусто (Дмитрий Воробьев) со своим железным зубом и креслом–каталкой словно выкатился из фильма "Черная кошка, белый кот". Неподражаемый деревянный Зюп в исполнении Александры Магелатовой и его клоунская братия или люди в черном — чиновники во главе с ледяной Ируте Венгалите — играют как танцуют, каждый в своем четком ритме. Даже третьестепенный Медведь Мигель (Дмитрий Смирнов) не позволяет себе ни секунды простоя — то голову анонимному зрителю оторвет, то за юбки соседних актрис методично таскает. А уж как качественно массовка выпадает из прорубленных пулями и взрывами окон, как мочат друг друга солдаты и народ, как по делу летает над сценой Продавец воздушных шаров, как палит в публику вламывающийся на сцену танк…
Кстати, о пальбе: звуковая и световая партитуры спектакля — это просто симфония какая–то. Вместе с перенасыщенной мелкими и точными деталями и при этом крупномасштабной сценографией Александра Шишкина они создают "вау–эффект", за который бьются мастера дорогих стадионных шоу. И когда Дева–смерть (Аграфена Петровская) взвывает фольклорным контральто над очередным покойником, сотрясаются не только души, но и стены.
В финале "Восстания" появляется титр "Продолжение следует". Второй эпизод — "Железное сердце" — требует отдельного похода в БДТ, третий обещают поставить к концу 2018–го. И хотя смотреть следующие серии "Трех толстяков" не обязательно (и первой серией будешь сыт по горло в самом положительном театрально–гурманском смысле), но хочется. Не ради фабулы с сюжетом. Интересно же, что еще можно наворотить в классическом театре. И, к слову, ради чего.
