Облигации, "обращающиеся" вокруг НДФЛ: как разнобой в терминах лишает льгот

Важные и своевременные инициативы политиков на практике могут быть заблокированы органами исполнительной власти. Причиной может быть консервативно–охранительная по отношению к бюджету позиция, противоречащая буквальному тексту закона и заявленным целям инициативы. Яркий тому пример — новые правила налогообложения дохода по облигациям.

В конце 2015 года Владимир Путин в президентском послании предложил освободить от налогообложения купонный доход на российские корпоративные облигации, чтобы активнее направлять капиталы в развитие отечественного реального сектора. Но в соответствующем поручении правительству в определение облигаций закралось прилагательное "обращающиеся". Льготу также решили предоставить только физическим лицам. 3 апреля 2017 года законом № 58–ФЗ от обложения НДФЛ были освобождены купон (в части, не превышающей ставку рефинансирования ЦБ на 5%, — аналогично банковским вкладам) и дисконт по облигациям. Но уже 10 июля 2017 года в письме департамента налоговой и таможенной политики Минфина понятие "обращающиеся облигации" подменили понятием "облигации, обращающиеся на организованном рынке".

Поскольку термин "обращение" не определен в Налоговом кодексе, он должен применяться в том же значении, что и в Гражданском кодексе и в законе "О рынке ценных бумаг". Обращение в таком случае — это заключение на бирже или на внебиржевом рынке сделок, влекущих переход прав на ценные бумаги после регистрации их выпуска ЦБ, биржей или НРД, независимо от статуса компании–заемщика, способа размещения облигаций, квалификации инвестора. В понимании же Минфина инвесторы получают льготу, только если облигации допущены к организованным торгам на бирже и по ним рассчитываются рыночные котировки.

Эти требования имеют смысл лишь для расчета базы для НДФЛ от спекулятивных операций, но логически не связаны с выплатами при погашении бумаг и при выплате купонов. В итоге терминологический разнобой и требования Минфина лишают налогоплательщиков льгот и приводят к негативным последствиям для российского бизнеса. Использовать коммерческие облигации, которые позиционировались как "цивилизованная" альтернатива вексельному обороту, но которые в силу закона не могут быть допущены к биржевым торгам, менее выгодно.

Упомянутый президентом реальный сектор остается отрезанным от облигационного рынка капитала и должен выбирать между дорогим банковским кредитованием и непрозрачными займами бенефициаров и их бизнес–партнеров, оформляемых договорами, расписками или векселями, ведь для льготного режима по облигациям эмитенты вынуждены постоянно платить бирже порядка 4 млн рублей в год за каждый выпуск, иначе облигации исключаются из котировальных списков и их владельцы утрачивают право на льготу.

Вероятно, изменить ситуацию и восстановить льготы могли бы обращения профессиональных участников рынка, потенциальных эмитентов и инвесторов в Минфин и ЦБ (за новыми разъяснениями) либо в суд, однако пока что таких действий, к сожалению, не предпринято.