Российская мебель не нужна ни у нас, ни за границей

Эксперты аналитической компании Poyry Management Consulting (РМС) подсчитали, что импорт мебели в Россию, который в 2014 году превышал $3,3 млрд в год, к 2017–му сократился втрое. Однако не стоит спешить с выводами насчет импортозамещения, предостерегают специалисты РМС: объемы отечественного производства не только не выросли, но даже сократились: $3,8 млрд в год в 2017 году против $5,1 млрд в 2014–м. Причем 35–50% этого объема занимает серый производственный сектор, выпадающий из официальной статистики. Это, например, производство мебели под заказ, которое в отчетности значится как "оказание услуг", а потому облагается меньшими налогами, чем производство. А также "гаражная" промышленность — то есть подпольные фабрики, владельцы которых вовсе не платят никаких налогов, не отчитываются перед государством, а потому оно их не видит (или делает вид, что не видит).

Справедливости ради нужно упомянуть, что обвал производственных объемов в долларовом эквиваленте — в основном результат падения курса рубля. В натуральном выражении производство мебели почти не сократилось. Однако очевидно, что заветная мечта мебельщиков — заменить заграничную мебель российской на внутреннем рынке — далека от воплощения. Отечественные поставки этой продукции за рубеж составляют лишь $4,2 млрд в год (0,7% от мирового потребления мебели). И с 2014 года этот показатель не только не вырос, но даже уменьшился на несколько миллионов долларов. Для сравнения: Китай, на долю которого приходится 28% мирового экспорта мебели, ежегодно продает на внешний рынок продукции на $50 млрд.

Вчем же причина? Почему просчитались наши производители, возлагавшие столь радужные надежды на дешевеющий рубль, который должен был повысить конкурентоспособность их продукции? Вроде и государство регулярно отчитывается о мерах поддержки мебельщиков: то снизит пошлины на ввоз комплектующих из–за рубежа, то ограничит объемы закупок импортной мебели для государственных нужд, то субсидирует промышленников, которые расширяют и модернизируют производство. Так в чем проблема?

Не на чем делать мебель — это первое, отвечают производители. Отечественного оборудования нет, и его разработку и выпуск никто не стимулирует, а импортное все дорожает. К тому же санкции и нестабильность российской внешней политики отпугивают иностранных партнеров.

Не из чего делать мебель — это второе, продолжают производители. За год лес–кругляк подорожал почти в 1,5 раза. В начале 2017 года цена за куб составляла 3 тыс. рублей, весной 2018–го — уже больше 4 тыс. Такая же ситуация с пиломатериалами.

А кому нужна дорогая российская мебель, когда есть дешевая китайская? Вот и превращается постепенно Россия в сырьевой придаток Китая, куда, только по официальной статистике, экспортируется свыше 14 млн м3 древесного сырья в год — это 63% всего российского лесного экспорта и 6,5% отечественных лесозаготовок. А через 15–20 лет подрастут лесные плантации в Южной Америке и Океании, которые, заботясь о собственной сырьевой безопасности, посадил Китай, и тогда российский лес ему вовсе не будет нужен.