Мир начинает движение вспять

Согласно распространенному мнению, один только президент РФ Владимир Путин боится наступающего будущего — и оттого все упорнее тащит страну в ретроградное прошлое. Но и его коллега из США Дональд Трамп удивил оптимистов, утвердив список китайских товаров, облагающихся отныне повышенными пошлинами. Из 1,3 тыс. наименований, между прочим, — и дал понять, что это не предел.

Пекин, пожав плечами, ответил тем же, обложив пошлинами американские товары, поставляющиеся в Китай. В первую очередь это сельскохозяйственная продукция. Например, соевые бобы. Для России сейчас, наверное, открылись бы неплохие перспективы, но китайцам нужно раз в двадцать больше соевых бобов, чем мы выращиваем.

Так что китайцам придется искать какие–нибудь другие варианты. И то, что им вообще надо сейчас искать варианты, и есть основной смысл происходящего.

Потому что на протяжении долгого времени прогрессивное человечество постепенно выстраивало систему, в которой никаких вариантов искать не нужно — в глобальном обществе разделения труда и отлаженных торгово–производственных связей это незачем. Обкладывая партнеров отборными пошлинами, посылая войска на границу с Мексикой, разрывая договоры, Дональд Трамп возвращается к доглобалистской системе, все эти ВТО, партнерства и прочие достижения процессов интеграции ему не нужны; и они не нужны очень немаленькой части американцев, которые этого самого Трампа и выбрали президентом.

Введение пошлин — не эмбарго, но по сути почти оно. То есть лидеры США и Китая на наших глазах без колебаний делают примерно те же шаги, что и Владимир Путин, утвердивший в России продуктовое эмбарго в ответ на санкции. Мы думали — нелепица, а похоже, что предугадывание тренда. Который с таким воодушевлением подхватывает в Британии Тереза Мэй.

Почему так происходит, более–менее можно догадаться: мир в последнее время стал меняться как–то уж очень быстро. Это пугает даже обывателей, не то что мировых лидеров, которые очень хотят "доработать до пенсии" без ЧП на посту. Им кажется, что "атмосфера дружбы" завела мир куда–то не туда и лучше бы вернуться во времена "старой доброй Америки" или, на усмотрение, "великой красной империи", в общем, в привычный мир сверхдержав и колоний, в котором они все выросли. А еще лучше — в мир конца XIX — начала XX века, где Петербург, Вена, Париж и Лондон делили одну цивилизацию на всех и никому не приходило в голову противопоставлять патриотизм зарубежным ценностям (наибольшего расцвета Российская империя достигала в тот момент, когда вся ее элита говорила по–французски, и воевать с Францией это никак не мешало — вот и современные наши чиновники отправляют детей учиться в США).

Лидеры пытаются убедить своих сограждан, что борются друг с другом. А на самом деле они все сообща борются с собственной старостью.