Осень космонавта. Фильм "Салют–7" режиссера Клима Шипенко

Фильм "Салют–7" — третий из недавно вышедших про космонавтов. Они интересно различаются, эти фильмы, как бы обозначая разные уровни драматургии. В 2013 году вышел "Гагарин. Первый в космосе". Поразительно, но этот фильм остался почти незамеченным, и отчасти это объясняется тем, что он был лишен какой бы то ни было конфликтности: Гагарин там абсолютный герой, без изъянов.

В недавнем фильме "Время первых" оба героя уже более человечны, со слабостями. В "Салюте–7" — это про спасение вышедшей из строя орбитальной станции в 1985 году — актеры играют уже как бы третье поколение космонавтов, это уже "рабочие космоса". Они летят в космос, чтобы нащупать какую–то опору, которую потеряли в жизни, — там, внизу, как раз начинается перестройка, гласность, ускорение.

Виктор Савиных (Павел Деревянко) к тому времени в космосе уже побывал один раз, Владимир Джанибеков (Владимир Вдовиченков) — четыре раза. С одной стороны, героям есть что терять на земле. С другой — и в этом сложность актерской задачи — герои в очень советском смысле уже немного не люди, а слегка автоматы, заложники Родины. Основной моральный конфликт: из–за малого запаса кислорода на Землю можно вернуть только одного космонавта. А второго оставить на орбите — имеется в виду навсегда.

Надо сказать, что ничего подобного в реальности не было, хотя операция по стыковке с неработающей станцией была рискованной, но авторам почему–то захотелось обострить конфликт именно так.

Заметим, такой же моральный конфликт был и в фильме "Время первых" — там тоже государство готово пожертвовать одним или двумя космонавтами ради "победы над американцами" в космической гонке.

Этот момент жертвы во имя государства является, видимо, для создателей фильма самым важным, "в воспитательных целях", если учесть, что оба фильма, конечно же, созданы под неусыпным вниманием Минкульта. Даже при том, что оба фильма осуждают эту практику! И в итоге государство в обоих фильмах вынуждено признавать ценность человека выше ценности железа и престижа! Даже при всем этом мысль о том, что жертва во имя государства остается в своем роде нормой, является в итоге главным месседжем фильмов о космонавтах.

Можно предположить, что именно эта идея и есть воплощение знаменитого тезиса о воспитании патриотизма. Интересно: люди, которые занимаются идеологией, в действительности уверены, что этот посыл, так сказать, сработает сегодня?.. В таком случае, заметим, они очень, очень самоуверенные люди.

Все остальное — уже лирика. Там, внизу, на Земле, какая–то вечная осень. Про генсека Горбачева герои упоминают как–то зло и вскользь, чему не приходится удивляться, упоминание перестройки в нашем кино — давно уже табу. И зря: именно соединение героизма космонавтов и нового времени могло бы дать необходимую драматургию, реальную, а не выдуманную. Но этого не случилось. Все, что про 1980–е в нашем кино, — это какое–то застывшее в вечности время, с условными представителями власти, свадебными генералами, лишенными правдоподобия.

Вот какая засада: нельзя ничего рассказывать людям про 1980–е, про перестройку, нельзя тревожить их воспоминаниями. Им надо внушить, что ничего тогда особенного не случилось: космонавты летали, подвиги совершали, а потом, вероятно, по какой–то случайности СССР не стало. Когда–нибудь это умолчание, эти недоговорки аукнутся нашему кино и обществу — уже аукаются, судя по провальным кассовым сборам. А космонавты, конечно, герои, с этим никто не спорит.