Большие картины, большие искушения. Выставка работ из фондов Музея истории Петербурга

Автор фото: Коммерсант

 

Большие картины томятся в музейных запасниках. Конечно, "Плот "Медузы" Жерико никогда не снимут с постоянной экспозиции Лувра, как и "Смерть Сарданапала" Делакруа. Вряд ли забвение угрожает Сикстинскому потолку. Однако тысячи и тысячи холстов, выполненных по поводам государственного значения, для торжественных случаев или значимых выставок, публике не показывают.
Это даже к лучшему, поскольку далеко не каждый автор большой картины — ровня Микеланджело. Чтобы экспонировать подобные работы, нужен особый кураторский талант, да и выставочных залов для них раз–два и обчелся. Одной из первых выставок в филиале Центра Помпиду, открывшемся недавно в Метце, была ретроспектива монументальных произведений классиков ХХ века. Пусть это не был парад шедевров, но каждая вещь смотрелась интересно.
О том, что в Музее истории Петербурга хранятся большие холсты художников ХХ века, еще недавно знали только его сотрудники. Пространство на Конюшенной площади идеально подходит для того, чтобы показать эти раритеты, рассказывающие о советской истории с беспристрастной полнотой. Здесь выставлены работы учеников Филонова, выполненные для экспозиции Мастерской аналитического искусства в Доме печати в 1927–м. Картины Бориса Гурвича, Дмитрия Крапивного и Евгения Кибрика, скорее всего, создавались совместно с Филоновым. Для интересующихся авангардом и особенно для знатоков наконец увидеть их вместе — щедрый подарок.
Тут же висит официальное искусство. Полотна Николая Корчагина для Ленгорсовета и Анатолия Казанцева для Румянцевского особняка являют собой вершины деградации советского официоза. Владимир Серов, печально известный как инициатор процесса над Николаем Пуниным, итогом которого стала гибель искусствоведа в лагере, в который раз подтвердил репутацию непревзойденного циника.
Цельность экспозиции придают картины позднесоветского нонконформиста Юрия Жарких. Наследник авангардистов и оппонент соцреализма, этот художник из круга "газаневщины" и ТЭИИ подытоживает остроумный кураторский рассказ об искусстве, вдохновлявшемся большими идеями и зачастую поступавшемся элементарными моральными принципами.