Конституционный суд рекомендует пересмотреть статью об уголовной ответственности за пикеты и митинги, по которой успели осудить всего одного человека. Низкое качество российских законов признают все, от экспертов до самих парламентариев. Но исправить это невозможно.
Конституционный суд рассмотрел дело о наказании оппозиционера Ильдара Дадина, который получил 2,5 года колонии за неоднократное нарушение закона о митингах и демонстрациях. Он стал первым и пока единственным человеком, для которого несколько административных правонарушений суммировались в уголовное. Ильдар Дадин несколько раз выходил на пикеты, а также участвовал в несанкционированных уличных акциях. Два месяца назад вокруг его фигуры разгорелся страшный скандал, когда оппозиционер пожаловался на пытки и избиения в колонии. Пока все закончилось тем, что Дадина перевели из Карелии на Алтай.
Судьи решили, что, хотя Ильдара Дадина посадили по закону, сам закон нуждается в толковании. "Уголовная ответственность за нарушение порядка организации митингов и пикетирований должна быть адекватна общественной опасности деяния, — говорится в заключении КС. — Если нарушение... не повлекло за собой причинение или реальную угрозу причинения вреда, а было, по сути, противоправным сугубо формально, такое нарушение не может рассматриваться как представляющее преступную общественную опасность и влечь уголовную ответственность".
Другими словами, суд посоветовал правоохранителям и депутатам думать, что они делают. А закон, который приняли всего-то в 2014 году и по которому осудили всего одного человека, предложили исправить.
Как раз об этом же нам только что рассказал Центр стратегических разработок Алексея Кудрина. Анализ федерального законодательства, проделанный экспертами ЦСР и компании "Гарант", подтвердил: "Качество принимаемых законов в целом невысокое".
Ведомства в спешке готовят законопроекты, чтобы отчитаться о выполнении поручений президента, пишут авторы доклада. Экспертам практически не дают времени на оценку, а потом непроработанные законопроекты принимаются с невероятной скоростью. Это касается далеко не только законов о митингах. В первую очередь это касается кодексов, в которые вносят изменения несколько раз в год. Сталкиваясь с каруселью в законах, люди не могут и не готовы их соблюдать и не могут ничего толком планировать. Наспех принятые поправки не могут адекватно применяться и исполняться, и их тут же необходимо править еще раз.
А ведь речь идет не о хобби нескольких тысяч мужчин и женщин в правительстве и федеральном парламенте, а о правилах, по которым должны жить все россияне. Еще по нескольку сотен таких же мужчин и женщин в региональных администрациях и парламентах, иногда просто не успевающих за федералами. Классическим примером здесь является чехарда с правилами муниципальных выборов.
Проблема низкокачественного законотворчества очень старая. Ее вслух признавали и депутаты, и сенаторы. Например, Валентина Матвиенко, спикер Совета Федерации, чуть больше года назад называла бессистемное внесение поправок к поправкам каким-то Салтыковым-Щедриным. И это было далеко не первое высказывание.
Но это все так и остается словами. Ровно в тот же день, когда КС выносил свое решение, а эксперты ЦСР выпускали свой доклад, Госдума постановила, что в исключительных случаях законы можно принимать сразу во втором и третьем чтениях. То есть фактически вообще без поправок.
Главную причину назвал, собственно, сам ЦСР. Спешка нужна, чтобы отчитаться перед президентом. Президент ждать не любит, он любит, когда все быстро поворачиваются, а уж что из этого выходит — другой вопрос. Можно не сомневаться, что "исключительные случаи", о которых говорит сейчас Госдума — это инициативы, формально или неформально исходящие из Кремля. Даже и неделю нечего ждать.
Интересно, что при этом Владимир Путин иногда жалуется на то, что его предложения не могут исполниться годами. В других случаях, если депутаты все-таки рискуют взять инициативу на себя, одно замечание президента может заставить их сломя голову бежать переписывать закон, как это было со скандальным законом о семейном насилии. С такой же легкостью депутаты отказываются от законов, выслушав патриарха.
Ключевую роль здесь играют принципы формирования депутатского корпуса, где профессионализм — далеко не первый в списке реальных приоритетов, а также подчиненная роль парламента. Народные избранники, как офисные клерки, с одной стороны, боятся сделать что-нибудь не так, с другой — пытаются уловить начальственные эманации, предугадать развитие событий и заслужить похвалу, а то и назначение.
Владимир Путин, приветствуя новый созыв Госдумы, сказал, что качество законотворческого процесса возрастет, если усилится обратная связь парламента с избирателями и общественными объединениями, но одновременно он же предупредил: исполнительная власть рассчитывает на оперативное сопровождение, полную поддержку, единство и преемственность по отношению к прошлому созыву. А предыдущий созыв, как известно, получил прозвище "бешеный принтер". КС как бы завуалированно подтверждает: да, "бешеный принтер". И конечно же, и володинская Госдума точно так же будет спешить править законы, как и нарышкинская.
Иного способа заявить о себе у парламентариев сегодня нет, и выбраться за рамки отведенной роли у них не получится, даже если им самим это не очень нравится. То, что из-за этого бизнесмены не могут думать о стабильности, а активисты должны сидеть в тюрьме зря, никого не волнует.
