Театральный критик Дмитрий Циликин — об опере "Симон Бокканегра" в Мариинском театре.
Якобы в Милане куда–то там вмурована бутылка вина — приз тому, кто связно перескажет сюжет оперы Верди "Трубадур", так до сих пор не сыскавший обладателя. В отношении "Симона Бокканегры" того же Верди не худо бы учредить аналогичную награду. Видимо, всему виной причудливое сознание испанского драматурга XIX века Антонио Гутьерреса, пьесы которого послужили основой для обоих либретто. Судите сами. Генуя, XIV столетие. У корсара (то бишь попросту морского бандита) Симона Бокканегры преступная внебрачная связь с Марией, дочерью аристократа Якопо Фиеско. Папаша, естественно, против, Симон становится его заклятым врагом. Мария по неустановленным причинам умирает, дочь мезальянса (ее зовут тоже Марией), отданная на воспитание, исчезает, а Бокканегру тем временем избирают дожем Генуи. Это еще только пролог.
После которого проходит четверть века. Симон правит. Фиеско изгнаны, как и еще одна родовитая семья — Гримальди. Где растет дочь — девица Амелия. Которую любит знатный юноша Габриэль Адорно. Этот самый Адорно вместе со старым Фиеско плетет заговор против Бокканегры. А тот обещал Амелию в жены своему типа Ротенбергу. Звать которого Паоло. И после разнообразных перипетий и кви про кво выясняется, что Амелия — никакая не Гримальди, а на самом деле пропавшая Симонова дочка Мария.
Все это обильно сдобрено народными бунтами, политическими заявлениями, любовной страстью и пламенным гневом, кинжалом и ядом — буквально: дож отказывается отдавать свежеобретенную дочь Паоло, и тот травит несостоявшегося тестя. А Фиеско, свежеобретший, таким образом, внучку, Симона прощает, и в этот идиллический момент Бокканегра отбывает к праотцам.
Разобраться во всем этом без поллитры зрителю помогают, само собой, субтитры, а также, спасибо ему, на редкость толковый буклет. Но, в конце концов, в музыкальном театре главное ведь не сюжет, а дирижер, режиссер, художник и певцы. Дирижер Валерий Гергиев и его оркестр не подкачали, и когда в партитуре не аккомпанирующая "большая гитара" (как принято называть вердиевский оркестр), а интересные — например, пейзажные — куски, все звучало красочно и одушевленно.
Под стать звуковой живописи — живопись видеографическая. Режиссер Андреа де Роза выступил и художником-постановщиком. Он перекрыл значительную часть зеркала сцены прямоугольной черной стеной. В стене в нише — статуя Мадонны с лампадкой, открываются двери, окна, огромные проемы. А позади этой конструкции, на заднике — пейзаж. Как известно, ничего прекраснее пейзажей Италии на свете нет. И видеодизайнер Паскуале Мари это в очередной раз подтверждает: Лигурийский залив, на берегу которого стоит Генуя, море завораживающе серебрится и трепещет под луной, а потом в небе происходит величественное, поистине литургическое таинство рассвета…
К чести синьора де Роза, превосходные эффекты не тянут одеяло на себя (как это определяет театральный жаргон), но служат фоном для исполнителей. Премьерный состав был весьма убедителен, прежде всего — баритон Владислав Сулимский в заглавной партии. Юный тенор Александр Михайлов — Габриэль Адорно показал себя многообещающим актером и певцом.
Но лидировал — ожидаемо — выдающийся бас Ферруччо Фурланетто. Нарисованный им портрет Фиеско — благородного патриция, безутешного отца, полыхающего ненавистью мстителя — как на картинах старых мастеров: каждый штрих окончательно точен, единственно найден. А голос, безупречная отделка каждой фразы, мастерство звуковедения заставляют вспомнить записи опять-таки старых мастеров вроде Эцио Пинца или Федора Шаляпина.
