Российские туристы не отказываются от путевок в Египет, несмотря на трагедию в небе над Синайским полуостровом. Редактор "ДП" Анжелика Тихонова разбиралась в причинах бесстрашия россиян.
После трагедии в небе над Синайским полуостровом россиян, отправляющихся на отдых, стали волновать не скидки на туры в Египет, а безопасность полетов, отмечают представители туриндустрии. Более того, как заявили в начале неделе в Ростуризме, продажи туров (причем по всем направлениям, а не только в Египет) практически остановились. Впрочем, как замечают цитируемые информагентством туроператоры, те, кто уже купил тур, кому вот–вот лететь, не отказываются от путевок. Да, говорят они, туристы уточняют имя авиаперевозчика, некоторые просят поменять компанию, но от поездки не отказываются.
О бесстрашии российских туристов в свое время было много сказано. В 2010 году россияне, купившие туры в Тунис, не испугались "жасминовой революции" в этой стране. Более того, именно в этот революционный период, когда туристические доходы североафриканской страны снизились на 38,5%, количество туристов из России, напротив, выросло — со 190 тыс. в 2010 году до 251 тыс. в 2012–м. Не испугали россиян и события в Египте: ни революция 2011 года, ни последовавшая за ней гражданская война. По тогдашней статистике посольства Египта в Москве, с января по октябрь 2012 года в стране побывали 1,9 млн россиян. "Это немало", — заметила тогда советник по туризму.
Ответ на вопрос, что стоит за этим бесстрашием, искали и психологи, и экономисты. Предложенные тогда ответы, несомненно, имеют место и теперь: это и страх потерять потраченные на путевки деньги больше, чем подвергнуть опасности свое здоровье и жизнь, и национальное авось, и даже авантюризм. Но в нынешней ситуации проявилась еще одна особенность менталитета: отправляясь в путешествие после подобной трагедии, россияне демонстрируют свое неверие в теракт, даже мысли не допускают, что он может повториться. И это несмотря на то, что печальный опыт терактов (причем довольно свежий) у страны есть и вероятность такая, учитывая мировую ситуацию, тоже существует. Вопрос: чего в этом неверии больше — силы государственной пропаганды или чего–то иного, пока не изученного в российском менталитете, — еще ждет своего ответа.
