Почему количество стартапов в Петербурге стремительно падает

Количество стартапов в Петербурге стремительно падает. Еще 3 года назад несложно было выбрать восемь из 100 проектов, которым интересно дать денег. Сейчас количество заявок заметно уменьшилось, а количество проектов, которые можно отобрать для инвестиций, уменьшилось еще сильнее: качество тоже падает.

Мы сняли сливки, теперь приходится выискивать проекты из постоянно уменьшающегося числа. За последние 3 или 4 презентационных дня из 100 заявок мы отобрали пару десятков компаний, из которых только два или три проекта получат инвестиции и начнут работу в акселераторе. Из 100 проектов только двум можно дать деньги. Это не очень хорошая статистика, учитывая то, что мы отбираем их на стадии pre–seed инвестиций. То есть на этой стадии еще девять из десяти проектов должны умереть.

Портрет стартапера тоже изменился. Они стали старше. Сейчас это люди за 30, сделавшие карьеру в чужих компаниях, которые строят свою. Стартаперы стали амбициознее: просят больше денег и предлагают за них меньшую долю. Наличие на рынке государственных и квазигосударственных институтов развития, например ФРИИ, повысило стоимость входа для инвестора. Приведу пример: если раньше за $20 тыс. мы брали 15%, теперь за $20 тыс. берем 10%, чтобы соответствовать рыночным реалиям.

Количество проектов уменьшается, потому что нет круговорота стартапов в Петербурге. Они должны расти, продаваться, затем снова запускаться и возвращаться обратно на рынок. Те же люди с другим проектом. Посмотрите на Америку и вспомните стартапы, которые были основаны людьми, вышедшими из Google. Они вышли оттуда с деньгами и начали делать что–то свое.

Но круговорота практически нет. Выход из стартапа в 99% случаев — это неудача. У проекта либо кончились деньги и он закрылся, либо он еще жив, но человек просто забивает на проект и идет на работу. Это, к сожалению, реальность.

Одна из причин отсутствия круговорота стартапов — это отсутствие покупателей. Наиболее успешные инвесторы, которые подняли большие фонды, наоборот, стали отсюда уходить в Европу и США. Flint Capital ушел в Европу и Америку, Runa Capital — в Европу и Израиль, Игорь Рябенький переехал в Израиль. Сейчас выстраивается такая цепочка: люди, которые здесь подняли деньги и проверили продукт, хотят ехать в Америку и показываться там, где уже их могут купить. Закрадывается мысль: а не построить ли нам площадку в Нью–Йорке с целью помогать российским стартапам выходить на рынок США? Потому что мы уверены, что интересные технологические проекты в России есть, нужно только уметь их распознать.