Сын губернатора Петербурга Георгия Полтавченко Алексей рассказал dp.ru о своем бизнесе и планах по его развитию, о скандале с домом Мурузи и о том, каково быть родственником высокопоставленного чиновника.
- Как вы стали совладельцем компаний “Петербургстрой” и “Инвестбугры”?
- Учредители компании, разработавшей проект строительства БЦ “Преображенский”, пригласили меня поучаствовать в нем еще в 2004 году, когда я был студентом. Я работал по некоторым юридическим вопросам, занимался аналитической деятельностью, консультировал одного из соучредителей. Мне было очень интересно, и я полностью погрузился в эту работу. Планировалось, что я стану младшим партнером в этом бизнесе, когда проект будет реализован. Согласно договоренностям с учредителями, после завершения первых стадий проектов, в апреле 2014 я вошел в долю в уставном капитале этих предприятий.
Такая же ситуация была и с “Инвестбуграми”. Все время реализации проекта я продолжал держать руку на пульсе, наблюдал за этапами реализации, вел переговоры с некоторыми контрагентами. Параллельно я участвовал и в других проектах — Алексеевских хлебных заводах, компании “Эстейт и Ко”. В 2010 году они отошли на второй план, а работа в “Петербургстрое” и “Инвестбуграх” стала более глубокой, и теперь я сконцентрировался только на этих двух бизнесах.
- Вы участвовали в разрешении проблем с домом Мурузи, возникших при строительстве БЦ “Преображенский”?
- Полагаю, что тот скандал, в первую очередь, раздули градозащитники. Я лично не участвовал в решении этих вопросов. Но точно могу сказать, что “Петербургстрой” выполняет все свои обязательства в рамках закона, в том числе, с учетом охранного статуса дома Мурузи.
- Каковы ваши дальнейшие планы по развитию бизнеса?
- Бизнес рантье для меня — новый, но очень интересный. Я принимаю участие в управлении, изучаю рынок. Пока проекты не окупились, и я не получаю дивидендов, поскольку в первую очередь удовлетворяются интересы старших партнеров. В “Инвестбуграх” необходимо возвести еще несколько терминалов, и пока бОльшая часть выручки уходит на покрытие кредитных обязательств общества. Я буду думать о дальнейшем развитии и инвестициях после получения первой прибыли. И охлаждение отношений с Евросоюзом, которое якобы может нанести сильный удар по бизнесу складских терминалов, меня и моих партнеров не пугает.
- В какие еще компании вы могли бы инвестировать?
- Меня также интересуют бизнесы, связанные с новыми технологиями, телекоммуникациями, и здравоохранение, новые препараты, средства диагностики, тому подобное. Я изучаю эти рынки, внимательно слежу за специализированной литературой. Полагаю, в будущем часть денег я буду вкладывать в эти отрасли.
- На вашем бизнесе отражается тот факт, что вы — сын губернатора Петербурга?
- Как сын высокопоставленного чиновника, я постоянно нахожусь под пристальным вниманием прессы и общественности. Но, должен сказать, что в бизнесе я всегда придерживаюсь правила: не работать с бюджетом и госсобственностью и не привлекать отца к участию в своих делах. Компании, в которых у меня была доля, никогда не получали госзаказов. Также мне приходилось отказываться и от участия в проектах, связанных с работами с бюджетными или околобюджетными средствами. Я мог бы честно трудиться в них и приносить пользу. Но я вынужден отказываться от таких предложений, чтобы не создавать напряжения в общественном мнении.
Конечно, я знакомился с коллегами и друзьями отца, и получилось так, что я вошел в круг его общения, для некоторых из них я стал младшим товарищем. Теперь я общаюсь с ними без его участия, я работаю без привлечения административного ресурса и строго в рамках закона. Я не могу говорить за всех детей чиновников, но могу сказать, что знаю достаточно много молодых людей, которые также развивают свои независимые бизнесы и никогда не прибегают к административному ресурсу родителей.
- Как вы отреагировали на наш материал о ваших бизнесах?
- Мне нечего скрывать, поэтому на публикацию я отреагировал совершенно спокойно. Хочется отметить профессионализм и объективность статьи, они еще раз подтвердили серьезность издания и полное отсутствие тяги к "крикливому" формату, характерному для многих СМИ.
