Сомневаться в том, что российская экономика вошла в рецессию, уже не приходится. Другой вопрос, что эта новость - не для всех плохая.
Сомневаться в том, что российская экономика вошла в рецессию, могут только те, для кого оптимизм — государственный долг. Минэкономики обновило свой прогноз, и согласно ему рост экономики в этом году составит всего 1,8%. Прогноз роста инвестиций снижен почти вдвое, а промышленного выпуска почти втрое — до 0,7%. Капитал покидает российскую "тихую гавань" ударными темпами — зимой предполагалось, что из страны уйдет в 2013 году $30 млрд, сейчас ожидается, что отток капитала составит $70 млрд, но на самом деле, сложив эти две цифры, мы максимально приблизимся к истине. Как сообщил Росстат, "сальдированный финансовый результат" российских предприятий (говоря по–русски, прибыль минус убыток всех компаний, кроме финансового сектора, бюджетных учреждений и малого бизнеса) в первом полугодии "сократился на 23% в годовом выражении" — было +4 трлн рублей, стало +3,1 трлн. Очевидно, что будет снижаться и потребительский спрос — последний драйвер российской экономики, ведь потребление товаров и услуг в последние годы составляет от 48,8 до 54,5% ВВП. Последний — потому что даже цена в сто с лишним долларов за баррель нефти уже не обеспечивает российской экономике роста, а бюджету — профицита. Если это не рецессия, то что тогда рецессия? Хотелось бы знать — долго ли нас будут преследовать эти временные трудности и отдельные недостатки, которые правительство старается исправить в ручном режиме?
Не просто долго, а очень долго. Обратите внимание — во всей экономике рентабельность сжимается, и лишь госкомпании и фирмы, тесно связанные с государством, получают хорошую прибыль. Растут зарплаты правоохранителей, приносят прибыль своим организаторам проекты естественных монополий. А у чиновников вообще праздник. В 2014 – 2016 годах Минфин планирует выделить 135 млрд рублей на повышение зарплат госслужащих. Предполагается, что к 2018 году зарплата на госслужбе превысит среднюю по экономике в 1,7 раза. Неудивительно, что, по данным ВЦИОМ, каждый третий молодой россиянин хочет быть чиновником (предпринимателем видит себя в лучшем случае один из 50). Перефразируя известную пословицу, скажем — кому стагнация, а кому мать родная. В существующей российской системе торможение роста не уменьшает, а увеличивает долю тех, кому выгодно текущее положение дел, а перемены страшны. И такая ситуация может оставить экономику в ступоре даже не на годы — на десятилетия.
Рост нулевых годов, связанный с подъемом нефтяных цен, открытием рынков для внешней торговли и разумными действиями экономического блока правительства, стал той волной, которая подняла все лодки.
В первой половине 2000–х годов рост в России привел к снижению бедности, развитию малого бизнеса. Но одновременно в эти же годы сформировались элитные "квазигосударственные" олигархические группы, взявшие под контроль огромную часть экономики — в ней трудятся не менее 40% всех занятых.
В одном только "Газпроме" занято 431 тыс. человек. 380 тыс. человек трудятся в "Почте России". Сбербанк, РЖД, "Роснефть" обеспечивают работой еще 1,5 млн россиян.
И все они заинтересованы в том, чтобы текущее положение вещей сохранялось как можно дольше. Это, кстати, не только российская проблема. Многие страны сравнительно легко выбирались из бедности и… застревали на пути к настоящему благосостоянию.
Элитные группы, поставившие экономику на службу своим интересам, намертво блокировали механизмы, позволяющие обществу развиваться. Железная пята государственной олигархии принимала вид заботливой государевой руки, но с такой же силой продолжала давить на тормоза — лишь бы не потерять влияния и доходов, не обращая внимания ни на экономическую конъюнктуру, ни на здравый смысл.
Так что же дальше? Госкорпорации закредитованы, у банков плохие долги, цены на недвижимость высоки, а власти не желают повысить конкуренцию, сделать суд справедливым и перестать помогать "назначенным олигархам". Все это, вместе взятое, может привести к появлению специфической экономики, в которой будут действовать компании, способные функционировать только благодаря господдержке, оказываемой в ручном режиме. И вот тут правительство фактически потеряет возможность принимать решения из опасения разрушить систему власти, если будут задеты интересы какой–нибудь элитной группы.
Экономику России ждет долгая холодная осень.
