Какое искусство пользуется спросом у новой российской буржуазии

Дело в том, что все основные международные спикеры задействованы в ключевых событиях одной из самых крупных мировых художественных ярмарок "АРТ-БАЗЕЛЬ". Обычно она начинается в середине лета.
Но в этом году ярмарка совпадала по времени с чемпионатом Европы по футболу, и власти Базеля мудро не рискнули совмещать два таких многолюдных события. Любителям искусства и спорта попросту было бы негде жить. Генеральный директор "Сотбис. Россия и СНГ" Михаил Каменский рассказал в интервью "ДП" об отечественном арт-рынке.

– Звезды современного арт-рынка – Гленн Лоури, Нейл Макгрегор и другие предпочли Базель Петербургу. Значит ли это, что российский рынок пока не очень-то интересен мировой художественной общественности?

– Моя профессиональная интуиция подсказывает мне: интерес к инвестициям в российское искусство только вырастет. Мы уже предварительно договорились о переносе круглого стола на следующий год.

– Тем не менее почему тема инвестиций в искусство появилась в программе Петербургского экономического форума именно в этом году?

– Общее падение финансовых рынков заставляет пытливые умы искать альтернативные инструменты инвестирования. Одновременно с кризисом традиционных продуктов триумфальные результаты продаж на мировых аукционах заставили обратить на себя внимание. Последние 2–3 года об этом стали говорить так часто, что у меня сложилось впечатление традиционности, а не революционности вложений в искусство, особенно в русское. Рост цен на художественном рынке таков, что не мог не привлечь внимания представителей как государства, так и крупного бизнеса. Многочисленные успешные выставки, которые "Сотбис" привозил в последние годы в Россию, посетили многие влиятельные люди. Неудивительно, что эта тема возникла в программе форума и неудивительно, что именно нам предложили принять участие в организации дискуссии.

– Как отразился на арт-рынке недавний мировой финансовый кризис?

– Он "способствовал ему много к украшению". Художественный рынок продемонстрировал свою асимметричность финансовому. Аукционы импрессионистов, современного искусства прошли с невероятным успехом, поставлены новые рекорды цен, общий оборот существенно вырос.

– Насколько современное российское искусство интересно для аукционов и коллекционеров? Почему сегодняшние покупатели традиционному искусству предпочитают концептуальное?

– Интерес к современному российскому искусству только начинает приобретать относительно серьезный характер. Крупные международные галереи, дилеры и собиратели не очень-то решительно вкладывают деньги в наших художников, ни о каком предпочтении речь не идет. В России формируется группа коллекционеров, 300–400 состоятельных людей, систематически вкладывающих деньги в наших современных художников. Но эти объемы несопоставимы пока с оборотами на рынке искусства XIX – первой половины XX века.

– Немногие знают законы ценообразования на арт-рынке. Объясните на примерах российских или зарубежных современных художников: как, за какой период и почему растут цены на их работы.
– Интереснее говорить о русском. В течение 70 лет советской власти наше искусство было выведено из мирового художественного пространства, а значит, и художественного рынка. Но лучшие представители отечественной школы ни в чем не уступают своим западным современникам. У нас активно формируется буржуазия, ей необходимы свои знаки и культурные ценности, с которыми она могла бы себя отождествлять. В качестве таких якорей выступает, в частности, отечественное искусство. Представители российского капитала тратят на искусство серьезные суммы, происходит коррекция в сторону справедливой цены, то есть повышение. Думаю, что в отношении значимых произведений крупных российских художников следует ожидать дальнейшего роста цен.

– Может ли появление покупателей-тяжеловесов, таких как Алишер Усманов, привести к перегреву арт-рынка?

– Нет, почему к перегреву? Ведь никто доподлинно не знает, какую сумму он потратил на коллекцию Ростроповича – Вишневской. Я вас уверяю, он заплатил немало, но не переплачивал. Вложения Алишера Бурхановича с лихвой окупились за счет колоссального положительного российского и интернационального PR. Чем больше таких людей и корпораций с четко выраженной стратегией, тем лучше для рынка. Они ведь нацелены на самое лучшее. Рост цен на шедевры – мировая тенденция, а не внутренняя российская. Так было и так будет, ведь шедевры в дефиците всегда.

– Доля PR в цене современного искусства, по вашим собственным словам, достигает 50–90%. Есть ли риск, что инвестиции в современное искусство со временем лопнут как мыльные пузыри?

– Наивысшего результата в PR современного искусства достигают лишь очень талантливые современные мастера, так как PR стал элементом художественного творчества. Энди Уорхол, Херст – великие творцы и PR-технологи. Активный PR посредственностей, также имеющий место, чреват серьезной коррекцией вниз. У каждой художественной эпохи были и есть свои истинные и мнимые герои. А будут вопросы – обращайтесь!
Кстати, в 2007 году покупатели из России только на аукционах "Сотбис" потратили на различные предметы искусства $192,3 млн (без учета коллекции Ростроповича – Вишневской). Это почти в 12 раз больбше, чем в 2002-м. Наибольшим спросом у российских покупателей сегодня пользуются произведения русских художников, импрессионистов, современных художников, произведения ювелирного искусства и антикварная мебель из Европы.