Борис Эйфман: «Дворец танца - это пока частная инициатива»

После годичных мытарств Минкульт подписал контракт с Домиником Перро на строительство 2-й сцены Мариинки. В Петербурге существует еще один балетный мега-проект – Дворец танца Бориса Эйфмана. <br>Дворец танца должен стать частью «Набережной Европы», которая, как планируется, заменит на панораме исторического центра Петербурга РНЦ «Прикладная химия» (он же ГИПХ). По планам инвестора проекта – ООО «Петербург Сити» – комплекс «Набережная Европы» должен войти в строй до 31 декабря 2008 года, то есть почти одновременно с «золотой картофелиной» Перро. Балетмейстер Борис Эйфман рассказал о нынешнем состоянии проекта.<br><br><b>-Борис Яковлевич, как Вы думаете, насколько реальны «Дворец Танца» и «Набережная Европы»?</b><br>-Никто об этом не может сказать. Инвесторы, к примеру, были в Лондоне на Экономическом форуме, и выступали там с проектом «Набережная Европа». Вы понимаете, сейчас Дворец танца – это часть большого проекта, который задействован на территории всего ГИПХа. Сейчас в ГИПХ вернулся новый старый директор Гидаспов. Я очень боялся его прихода, но насколько знаю, он занял очень правильную позицию, что институт нельзя отдавать частями. Вопрос надо решать принципиально. Или институт уходит целиком – в другое, очень современное, обустроенное, удобное место, одобренное руководством ГИПХа – или не уходит.<br>То есть инвесторы должны построить им лаборатории и административные корпуса, а вся территория очищается от химии, делается генплан и т.д. Тогда все правильно.<br>Конечно, смешно было строить Дворец танца рядом с химической лабораторией – окно в окно, буквально на расстоянии 3-х метров. Это абсурд. Гидаспов прав и я знаю, что наши инвесторы тоже разделяют его мнение и готовы выполнить условия института. Но это говорит о том, что опять все опять оттягивается.<br><br>-<b>Значит 2008 год – это не конечная цифра?</b><br>-По этому поводу я хочу сказать, что был свидетелем того, как строят в Нью-Йорке. Там буквально в центре Манхеттена – еще 5 лет назад был пустырь. Потом начались разговоры, что будет там строиться многофункциональный комплекс. С одним из условий – его поставил бывший мэр Нью-Йорка - там должен быть театр джаза. Я каждый год приезжаю в Нью-Йорк – видел как началось и шло это строительство. А в последней поездке я увидел: уже стоят 2 близнеца - 2 огромных стеклянных небоскреба и там работает джаз-театр. Построили буквально на глазах.<br>Или Миша Барышников решил построить себе экспериментальный центр с лабораторией драматического театра, современного танца, современной музыки и т.д. Он начал говорить об этом гораздо позже, чем я начал говорить о дворце танца.<br>Я там не был, но мне сказали, что там уже все построено. То есть если не говорить, а делать, то Театр танца можно сделать и до 2008 года.<br>Если же будут бесконечные обсуждения этого вопроса, встречные планы, встречные предложения, то конечно, все затянется на неопределенное время. Я сегодня был у врача-кардиолога и задал ему вопрос: «Как сердце – еще 10 лет выдержит?» Он сказал: «Да, а почему именно 10?» Я думаю, для того, чтобы построить Дворец Танца надо минимум 10 лет. В России надо жить очень долго. Для того что бы в России чего-то добиться надо жить очень долго и бить каждый день в одно местечко. И тогда может быть что то пробьешь.<br><br>-<b>Насколько Вы уверены в успехе?</b><br>-Лично я верю в то, что это получится. Потому что это не может не получится. Слишком хорошая, серьезная идея. Единственное, я не хотел бы эту идею реализовать на половинку.<br>Это не театр для Эйфмана, это - серьезная идея учебно-театрального комплекса. Цель - создать комбинат в котором бы существовали коммерческие и некоммерческие структуры, нацеленные на создание нового русского балета.<br>Конечно, идея не родилось на голом месте. Я пытаюсь реанимировать старую российскую театральную учебную систему, когда на Театральной улице было все вместе - школа, репетиционные залы Мариинского театра, и закрытая форма обучения учеников. Никто домой не уходит. Это дает возможность создавать людей искусства – по морали, по психике, по отношению. Тем более что во всем мире балетная профессия в финансовом отношении очень нерентабельна. В Японии до сих пор нет ни одной профессиональной труппы, где постоянно платят зарплату. В Америке большинство трупп работают 6 месяцев. Остальные 6 месяцев они получают пособие по безработице и должны сами как-то себя обеспечивать работой и т.д. В основном работают те, кто не может не танцевать. Для тех, для кого это важно. Я хотел бы, чтобы дворец Танца стал провокатором – появления действительно универсальных артистов, которые могут реализовать любую фантазию балетмейстера. Во Дворце танца должен появиться институт молодых хореографов, которые бы не теоретически получали бы диплом, а работали ежедневно с труппой, которая будет называться Труппой XXI века. Кроме того, там будет работать мой театр и третья труппа, которая будет танцевать классику на высоком уровне. Это коммерческое направление, которое должно кормить современную труппу и школу молодых хореографов. -<b>Работники ГИПХа уходили на пенсию в 45 лет – по вредности. Вы не боитесь танцевать в таком месте?</b> -На территории ГИПХа действительно ситуация очень страшная. Есть заключение экологического комитета: там тяжелый металл в почве, там производили ракетное топливо и это топливо уходило в землю, а затем в Неву. Я читаю иногда, стоит ли такой известный и престижный институт как ГИПХ переносить в другое место - тревожить нужное государству учреждение. Удивительно! Конечно там ситуация очень тяжелая. Но инвесторы понимают: если они не создадут 150% гарантию того, что там ничего не осталось очистки - ни один иностранец в их новые отели и бизнес-центры не поедет. На этом стоит печать– там был ГИПХ. Насколько я знаю, там планируется 4-х метровая очистка территории с выемкой грунта. И если институт уедет целиком, то тогда целиком территория будет очищаться. Это совсем другая идея. Очень дорогостоящая. Очень. Но тогда игра будет стоить свет. -<b>Если Набережная Европы в целом оценивается в $120млн, то сколько стоит Дворец танца?</b> -Сейчас этого сказать нельзя. Это не просто театр сам по себе, потому что очистка территории от химикатов стоит тоже определенное количество миллионов. Кроме того, что бы реализовать все идеи мало частных инвесторов, потому что они ограничены какими-то своими финансовыми интересами. Я думаю, сегодня в мире нет такого инвестора, который согласился бы реализовать все мои идеи. Они связаны именно с государственной программой. Пока это не обретет государственную поддержку, я не могу быть уверенным что это осуществиться. Потому что балетное искусство в России всегда было элитным искусством, и оно всегда поддерживалось на очень высоком уровне. Возможно это? Кто мог подумать еще 10 лет назад, что в каждой школе будут стоять компьютеры. Но это есть. Значит смогли. -<b>Классическая труппа, которая будет всех кормить, будет создаваться с нуля или это будет приглашенный коллектив?</b> -Абсолютно с нуля. В Петербурге сегодня работает очень много непрофессиональных трупп, которые уродуют русскую классику и показывают «Лебединые болота», убогих Щелкунчиков и инвалидных Спящих красавиц. Потом туристы говорят: «Вот это и есть петербургский русский балет?» Все это дискредитирует идею русского классического балета. Поэтому должна появиться еще одна компания, которая бы адекватно показывала спектакли русского классического балета XIX века в оригинале, который был задуман и осуществлен допустим тем же Мариусом Петипа. -<b>Архитектурный проект уже существует?</b> -Нет, пока есть только план. Насколько я знаю в рамках проекта «Набережная Европы» будут приглашаться очень достойные мировые архитекторы, каждый получит какое-то задание и будет его выполнять. Все будет контролироваться нашей архитектурной элитой – место все-таки необычное, необыкновенное. Оно должно быть достойно архитектуры Петербурга. Я думаю, в данном случае будет не конкурсная система а индивидуальный выбор архитектора на каждое определенное место. -<b>А вы знаете своего архитектора?</b> -Пока нет. Я знаю несколько человек, но я не могу Вам сказать точно. Проблема моя в том, что я никак не могу подойти к реализации, вернее меня еще не подпускают. Я не могу приехать к архитектору и сказать: я вас приглашаю. Потому что за моим приглашением ничего не стоит. Проблема в чем - Если говорить о Мариинском театре, то там была государственная программа. На всех совещаниях сидели министр строительства, министр культуры, министр финансов, премьер министр даже однажды был. Это была государственная программа! Моя программа – это пока частная инициатива. -<b>Вам нравится, то что получилось в результате конкурса по 2-й сцене Мариинки?</b> -Я не хотел бы это обсуждать. Я думаю, что выбрали то что хотели выбрать. Вернее я бы так сказал выбрали то что хотели из того что имели. Проблема архитектуры – очень серьезная. Я видел в Америке театры-новоделы, когда современный театр делается под старину. Ужасающее зрелище. При разговоре о 2-й сцене Марииинского театра или Дворце танца мнения обязательно будут разными. Одним будет нравиться, другим нет – это 100%. Но нельзя забывать о том, что творилось в Париже, когда строили Эйфелеву башню. Я думаю только через 100 лет можно понять, правильно это было сделано или нет. Я не верю в современное мнение. Мы не можем сегодня историческим взглядом оценить ситуацию сегодняшнего дня, потому что мы все равно очень субъективно относимся ко всему - в силу образования, жизненного опыт или каких-то впечатлений. Только время покажет, кто был прав. В связи с Театром танца война мнений будет не меньшая, если не большая, чем с Мариинским театром. Потому что место такое. Одно дело стоит за Мариинским театром какое-то здание, другое –вот здесь, прямо напротив Эрмитажа и Петропавловки – на лобном месте. Поднимется такое! -<b>Один из героев ваших балетов - Павел I – прежде чем построить Михайловский замок лет 20 его рисовал. Вы рисуете свой театр?</b> -Я не рисую на бумаге, но рисую в своем воображении. Я не беру на себя смелость диктовать что-то архитектору, но я в принципе уже готов к встрече с ним. Я очень много думаю о том, каким по архитектуре должен быть театр. Понимаете, это должен быть современнейший театр, который может стоять только на этом месте. Который нельзя поставить нигде больше – ни в пустыне, ни в Лас-Вегасе – только в этом историческом месте Петербурга. Архитектор должен быть очень и очень талантливым человеком. -<b>Есть ли в мире театральный аналог, который вам нравится?</b> -Очень много хороших современных театров в Азии. В Японии в каждой маленькой провинции – в почти каждом городе построен уникальный культурный центр. Опера, драма, филармония, библиотека с кинозалами и т.д. Огромный комплекс. Строят очень быстро. Уровень потрясающий. Я начал приезжать туда в 1991-м, в 1996-97-м я видел уже новые совершенно комплексы.. Они может быть не так авангардны внешне. Но они очень комфортабельны внутри – удобные сиденья, с любого места все видно, невероятная техническая оснащенность сцены – ты можешь сделать с ней все что угодно. Все очень практично. <P><div align="right"><b> Дмитрий Грозный</b>, dp.ru, 2 июня 2004 года</div>