В этот цвет индиго окунаешься, как в небо...

<BR><BR>В залах Главного Штаба Государственного Эрмитажа открылась выставка "Японская синева. Искусство тканей Кавати".<BR>Пожалуй, по содержанию экспонатов эту выставку скорее можно было бы назвать этнографической: ни подлинных шедевров, располагающих к тому, чтобы долго восторгаться их красотой, ни сугубых древностей, покоряющих уже тем, что они "дожили" до наших дней, здесь нет. Из зала в зал -- ткани: просто полотна, настенные панно, шторки, постельные принадлежности, кимоно... Можно пробежать эти несколько залов, не останавливаясь.<BR><BR><B>Ткань как высокое искусство</B><BR>Однако если остановиться, всмотреться, вдуматься, если, не противясь, дать возможность этим полотнам обернуть тебя в совершенно удивительную, насыщенную синеву, в изысканную философию орнаментов, рисунков, в строгую цветовую лаконичность только на первый взгляд кажущихся обычными полос, -- в этом манящем погружении и будет искусство, достойное эрмитажных залов.<BR>Окунаешься, как в небо, в этот цвет индиго. От темной, почти черной, объемной синевы до прозрачной голубизны. И белые журавли кружат по тканому полотну этого неба, и на его фоне раскрывается взору тонкая гармония собранных в цветок лепестков хризантем...<BR>О рисунках на тканях -- особо. Именно в них -- тайная философия вещи, даже самого бытового предназначения. Кимоно из полотна "Журавль и ветки молодой сосны". Стенные украшения "Прыгающий через водопад карп", "Слива и бабочка Махаон", "Пять кипарисовых вееров", "Текущая вода и вишня". Постельные принадлежности с начертанными цветками пионов, с инструментами для чайной церемонии. Чем больше пытаешься понять, отчего белые на синем веера именно кипарисовые, а ветки именно молодой сосны, тем больше начинаешь чувствовать утонченный аромат кипариса, первозданную нежно-зеленую мягкость молодых сосновых ветвей.<BR><BR><B>Ровесница Петербурга</B><BR>В начале своей 300-летней истории ткань Кавати была одноцветной, и только потом мастера стали украшать ее разнообразными орнаментами, расположенными преимущественно на синем фоне. Излюбленными узорами были "хризантема", "павлония", "пион и арабеск", символизирующие счастье. Постельные принадлежности обычно украшали узоры "феникс", "журавль и черепаха", которых считали символами долголетия, богатства, семейного счастья.<BR><BR><B>Два способа</B><BR>Рисунки в традициях тканей Кавати наносились на полотно двумя способами -- либо с помощью трафарета, либо от руки. И то и другое делалось до общего окрашивания ткани, а в качестве защиты от краски использовался крахмал. Его наносили либо на трафарет (эта техника получила название "тюгата-дзоме"), либо (техника "цуцугаки") набивали в цуцу -- специальную трубку из японской бумаги, которой и рисовали узоры. Крахмал не позволял краске проникать на ткань -- так на ней появлялись узоры.<BR>Ручное ткачество вообще привлекательно своей индивидуальностью -- нет в нем той ровности нитей, той механической точности, что свойственна машинным тканям. Однако нет и грубости. Благодаря своей долговечности ткань Кавати использовалась в основном в повседневной жизни, но прочность гармонично сочеталась в ней с дышащей мягкостью и тонкостью, позволявшими применять ее и для рабочей одежды, и для свадебных нарядов, и для постельных принадлежностей. Правила феодализма запрещали простому народу носить роскошные изделия: синий цвет и несколько упрощенные, хотя и наполненные философией узоры вполне соответствовали установленным канонам.<BR>Ткань Кавати получила свое название по названию одного из районов префектуры Осака. Здесь выращивали хлопок, и почти все население этой местности занималось производством ткани. Известный магазин хлопчатобумажных изделий "Мэнкити" в годы наибольшего расцвета продавал до 80 тысяч тан (приблизительно 67,5 т) хлопчатобумажных тканей ручной работы. С появлением крупных мануфактур искусство производства тканей Кавати стало постепенно умирать. И, вероятно, умерло бы вместе со всеми своими секретами, если бы не достойная всяческого уважения любовь японцев к своим традициям.<BR>На выставке, организованной Государственным Эрмитажем, Краеведческим музеем и Обществом сохранения старинных тканей Кавати города Яо (префектура Осака) и многих других организаций Японии представлены сто оригинальных изделий ручной работы. Экспозиция -- подарок Петербургу к 300-летию. И надо сказать, весьма своевременный. Осень. Тепло японской синевы нынче как нельзя кстати. В течение самых дождливых и пасмурных месяцев -- октября и ноября -- у петербуржцев будет возможность напитаться ею. В нее погружаешься, как в небо, словно те журавли, что купаются в синеве на ткани Кавати.<BR>