Рентный капитализм в России приживается плохо

<BR><BR>Тема ренты и рентных доходов от продажи природных ресурсов обсуждалась на семинаре "Природная рента и ее использование в интересах граждан России: федеральный закон и местное самоуправление".<BR><BR>Он проходил на прошлой неделе в рамках 3-го российского научно-общественного Форума "Гражданское общество и реформа местного самоуправления в России".<BR>По мнению Виктора Рязанова, заведующего кафедрой экономической теории СПбГУ, сумма возможных рентных платежей соразмерна с нынешним объемом доходов федерального бюджета (около $60 млрд), хотя уже и существенно не дотягивает до всего консолидированного бюджета России ($110 млрд).<BR>"Идеи о том, что за счет рентных доходов в нашей стране можно отменить все остальные налоги и сформировать достаточный для исполнения всех бюджетных обязательств объем доходов, следует рассматривать как очевидное преувеличение. Такое упрощение налоговой системы представляется чрезмерным, поскольку существенно ограничивает возможность налоговых инструментов в эффективном регулировании и стимулировании экономики, -- считает Виктор Рязанов. -- Цифра ренты в $60-80 млрд определяется из расчета всего объема поставляемой продукции в мировых ценах как на внутренний, так и на внешний рынок.<BR>Чтобы получить всю величину потенциальной ренты, надо предварительно повысить и уравнять внутренние цены на сырье с мировыми ценами по тем еще оставшимся видам, где такая разница имеется. Расширить налоговую базу за счет предварительного поднятия цен за ресурсы -- это не самый лучший вариант решения задачи укрепления бюджета государства".<BR><B>Масштабы проблемы</B><BR>Проблему ренты нельзя сводить только к проблеме распределения с последующим изъятием в бюджет. Как категория производства, ее неотъемлемой функцией выступает возмещение общественно-признанных затрат и стимулирование более экономного и эффективного использования природного ресурса.<BR>Соответственно, возникновение и присвоение ренты в стране предполагают непосредственное сопоставление внутренних затрат на добычу минерального ресурса со сложившимися среднемировыми затратами. И если такая разница положительная, то такой сверхдоход можно определенно считать рентным.<BR>Устойчивый характер получения огромного по масштабам рентного дохода в мировой экономике дал основание для гипотезы о зарождении нового типа капитализма -- рентного капитализма. Такое понятие используется прежде всего в отношении нефтеэкспортирующих стран с избыточным капиталом (страны Ближнего Востока).<BR><BR><B>Нефтяная игла</B><BR>Чтобы иметь точное представление о характере и возможных масштабах ренты в России, надо сопоставить условия хозяйствования в сырьевом секторе экономики России со среднемировыми. Наиболее эффектно эту ситуацию можно проиллюстрировать на примере нефти.<BR>За последние 15 лет за счет новейших технико-технологических разработок среднемировые издержки на добычу нефти, включая затраты на разведку, сократились примерно в 4 раза и оцениваются в настоящее время в $4-5 за баррель, или $25-30 за 1 тонну. К примеру, в США себестоимость добычи составляет примерно $4 за 1 баррель. В главных нефтедобывающих странах (Ближний Восток) -- около $2 за баррель.<BR>Что касается России, то здесь средняя себестоимость добычи нефти имела такие значения: до 1998 года -- $5,5 за баррель, затем после девальвации упала до $3, теперь снова выросла до $4-5, учитывая при этом широкую дифференциацию издержек по отдельным месторождениям и компаниям.<BR>Транспортировка нефти имеет для России несравнимо большее значение в силу значительной отдаленности месторождений до ее потребителей. Сейчас эти затраты равняются примерно $5 за 1 тонну при транспортировке только внутри страны (до портов, выходов трубопроводов в зарубежные сети). В итоге себестоимость добычи и транспортировки нефти в России достигает не менее $6 за баррель, или около $40 за 1 тонну. Если сравнить эти затраты с главными конкурентами России, то пороговая цена, обеспечивающая возмещение затрат, у России должна быть не менее чем в 3 раза выше в сравнении с ближневосточными странами.<BR>На первый взгляд, ситуация с нефтью для страны безнадежная. Но Россию спасает то, что уровень бюджетной нагрузки на нефть в несколько раз меньше, чем у конкурентов. В России менее трети доходов госбюджета формируется за счет нефти и газа, у них -- 70-80%. Поэтому получается, что при низкой себестоимости у доминирующих стран -- производителей нефти им сегодня нужна продажная цена на уровне около $15 за баррель, который необходим для поддержания сложившихся параметров доходов госбюджета.<BR>Пороговое значение цены нефти -- $15 за баррель. Россию это должно устроить, поскольку позволяет не только возместить затраты -- $6, но и получить доход примерно в $9 с каждого барреля экспортируемой нефти. Его и можно назвать рентным. При такой цене и сложившемся экспорте нефти примерно в 120 млн тонн рентный доход может оцениваться величиной не менее $7 млрд.<BR><BR><B>Дутый курс</B><BR>Однако и при такой цене не все так однозначно. Приведенные расчеты основываются на переводе рубля по существующеми номинальному (рыночному) курсу, то есть 31 рублей за доллар. Реальный же курс рубля, соответствующий паритету покупательной способности, определяется в настоящее время от 8 до 10 рублей за доллар (к примеру, Мировой банк дает цифру в 8 рублей за доллар).<BR>Иначе говоря, курс рубля занижен не менее чем в 3 раза. Поэтому, чтобы судить о реальной эффективности нефтедобычи и нефтеэкспорта, необходимо пересчитать все затраты в рублях по добыче и транспортировке нефти внутри страны по реальному курсу рубля. Такой расчет показывает, что действительная себестоимость составляет примерно $15 за баррель. Это цена для России является пороговой с точки зрения возмещения внутренних затрат по добыче и транспортировке нефти.<BR>При более низких ценах экспорт нефти из России должен дотироваться за счет других отраслей экономики. Хотя даже в этих условиях нефтяные компании могут еще получать доходы, но они возникают только из-за существенной разницы номинального и реального курса рубля.<BR>Таким образом, источником значительной части получаемых нефтедолларов российской экономики выступает заниженный курс рубля. Поэтому этот доход точнее называть финансовой рентой, или квазирентой. Отсюда действительно ключевая проблема для судьбы российской экономики состоит в целесообразности сохранения столь значительно заниженного курса рубля. Он позволяет нефтяным компаниям, а через них и государству получать рентные доходы, но ценой ухудшения условий хозяйствования для отечественных производителей наукоемкой и вообще готовой продукции. При такой экономической политике призывы и даже желание отказаться от сырьевой специализации останутся одними разговорами.<BR><BR><B>Газовая отдушина</B><BR>При всей повышенной затратоемкости по добыче минеральных ресурсов у России есть некоторые из них, которые реально являются носителями ренты. Это, в частности, природный газ, по которому страна является доминирующим производителем.<BR>В любом случае мировые сырьевые рынки отличаются неустойчивостью с серьезными перепадами цен, что делает любую страну, специализирующуюся на поставках сырья, чрезвычайно уязвимой и зависимой от мировой конъюнктуры. Это приобретает дополнительную актуальность ввиду грядущего наступления периода снижения мировых цен на нефть.<BR><BR><B>Куда деть ренту</B><BR>Оптимальный вариант, если рентные средства нефтяные компании станут вкладывать в сопутствующие отрасли и вообще в развитие отечественного производства. По многим причинам этого в должном объеме не происходит, капитал все еще предпочитает отогреваться в оффшорных зонах. При множестве конкретных выходов из этой уже тупиковой ситуации, на взгляд Виктора Рязанова, существуют два основных. "Во-первых, разрешить эту проблему можно радикально и быстро -- национализировать основные сырьевые компании, а значит, обеспечить прямое поступление ренты в казну. Кстати, подавляющее большинство нефтеэкспортирующих стран стали процветающими с того времени, когда провели такую национализацию.<BR>Во-вторых, не снимая вопроса о самой целесообразности национализации, найти компромиссный вариант, исходя из идеи заключения "общественного договора", предметом которого становится деление ренты на три части. Первая часть остается в нефтяной отрасли для ее развития, вторая идет на поддержку наукоемких производств в других отраслях (возможно, через формирование особых инвестиционных фондов), третья предназначается для социальных программ", -- полагает Виктор Рязанов.<BR><BR>В 2000 году суммарная прибыль нефтяных компаний от производства и продажи нефти на внутреннем и внешнем рынках составила $26,7 млрд. Из нее $8 млрд было выплачено в виде налогов в госбюджет. Величина чистой прибыли -- 18,7 млрд. Необходимые инвестиции для поддержания уровня производства этой отрасли оцениваются в $11-12 млрд. Возникающий остаток в $6-7 млрд и может рассматриваться в качестве той ренты, которую теоретически недополучает бюджет.