Перекресток на rue d'Aboukir

<BR><BR>В большом каменном доме на улице Двух императоров в комнате на втором этаже горел свет. В доме было тихо-тихо, только из освещенной комнаты доносились голоса. Мужчина и женщина явно о чем-то спорили. Спор то затихал, то разгорался с новой силой.<BR>Женщина тихим грудным голосом увещевала: "Куда мы поедем, Альбер. Здесь все наши друзья и родственники, если что, нам помогут, но Париж, Альбер, подумай, там все места уже давно заняты...".<BR>Альбер Вейл, мужчина средних лет, сидел напротив своей жены нахмурившись. Время от времени он перелистывал большой красочный журнал. На первой странице было написано витиеватым шрифтом -- Journal de la Mode et du Gout, "Журнал моды и вкуса". Каждый раз, когда его взгляд натыкался на что-то, по его мнению, интересное, он это показывал жене: "Вот видишь, как хорошо идут продажи в Париже. Мы сможем открыть там мастерскую, и о нашей марке узнают во всем мире". Жена не верила в подобный успех, но в глубине души была готова согласиться на переезд. Страсбург, ее родной город, вот уже 15 лет считался германским городом, но она все еще была француженкой. Ей нравилось бывать в швейной мастерской мужа, примерять новые наряды, потом обсуждать последние новинки, опубликованные в модных французских журналах, в салоне своей подруги мадам Жерар. Как часто в уютной гостиной Анны они мечтали, что идут прогуляться по Монмартру, заходят в кафе, потом рассматривают витрины в магазинах на рю д'Абукир.<BR><BR>Прошло еще 6 лет. Мадам Вейл ехала в экипаже по рю д'Абукир. Вокруг мелькали вывески известных мастерских. У Жанны было прекрасное настроение, ее муж Альбер сегодня открывал мастерскую, и не где-нибудь, а на той самой улице, по которой она когда-то мечтала прогуляться. Ожидали много гостей, должен был прийти репортер из "Журнала моды и вкуса". Влетая в мастерскую, она заметила, что муж поправляет бабочку у зеркала и чем-то явно недоволен. Он заметно волновался, бабочка не поддавалась. "Не волнуйся, все будет отлично", -- прощебетала она. "В этом я и так уверен, но вот бабочка", -- буркнул Альбер.<BR>Он никогда не был портным или дизайнером. Просто еще в Страсбурге он открыл небольшую швейную мастерскую на деньги, которые остались от отца. Довольно скоро понял, что настоящего успеха, в том числе и финансового, добьется, только если переедет в Париж. И вот он здесь, открывает свой салон на самой "швейной" улице французской столицы, и ему не по себе. То и дело в голову лезут неприятные мысли о том, что остальные модные дома возглавляют известные портные, а он всего лишь коммерсант.<BR><BR>В тот вечер все прошло замечательно, был репортер, и он даже фотографировал. Поначалу клиенток у Альбера было немного, но постепенно о мастерской Вейла начали говорить.<BR>В целях расширения продаж Робер Вейл, сын Альбера, отправляется в Северную Африку, где открывает магазин для европейцев, живущих в колониях.<BR>Вскоре Роберу, унаследовавшему мастерскую, становится очевидно, что пора переводить производство одежды на промышленную основу, а не только шить на заказ. Робер помнил, что отец всегда хотел, чтобы фамилию Вейл знали везде. Надо было принимать решение: или шить штучные вещи, или выходить на массовое производство. Прикинув все плюсы и минусы, посоветовавшись с сыном Жан-Клодом, Вейл принимает решение о запуске марки pret-a-porter. Он комплектует штат дизайнеров. Компания купила два здания в районе Монмартра, куда и переехали мастерские. Дома до сих пор служат Weill, сегодня в них располагается часть производства и склады.<BR>Но самое главное -- Робер представил на рынке линию одежды pret-a-porter. Альбер Вейл никогда не рассказывал Роберу, как именно продавать нештучный товар, но кое-что было ясно и без отеческого наставления, нужны были реклама и девиз. В размышлениях о перспективах компании у сына Робера Жан-Клода появилась интересная мысль: "А что если обыграть фразу, которую обычно говорят портные дамам: "Вам это очень идет"? И по сей день на всех рекламных плакатах компании красуется девиз, придуманный внуком Альбера Вейла: "Одежда Weill идет к вам". Слоган проиллюстрировали изящным изображением лошадки, везущей повозку с одеждой.<BR>О марке Weill заговорили, узкие длинные юбки и как будто "мальчишеские" свитера скупали молодые парижанки, следящие за модой. Вроде бы простые платья с замысловатой вышивкой были нарасхват.<BR>Продвижение марки шло настолько быстро, что уже к 1950 году одна женщина из трех была знакома с этой маркой, через 5 лет Weill знали уже две потенциальные покупательницы из трех. Сейчас три дамы из пяти знают эту марку, а две из них носят одежду Weill.<BR>Слоган "Одежда Weill идет к вам" оказался волшебным. Он помогал завоевывать все больше поклонниц одежды этой марки. Клиентками Модного дома становились, как правило, состоятельные дамы в возрасте "около 40".<BR><BR>Незадолго до знаменательного события, появления на рынке марки Weill, по Монмартру прогуливался молодой человек. Он был одет в неброское пальто, на шее висел шарф. Юноша был небрит, но видно было, что свою "небритость" он поддерживает специально, для имиджа. Здание компании Weill сверкало намытыми окнами. Молодой человек постоял возле парадного входа и решительно открыл дверь. Лощеный швейцар неодобрительно посмотрел на вошедшего -- еще один проситель явился. Юноша уже собирался было уйти, но передумал и спросил у типа с набриолиненными волосами, может ли он видеть администратора, он хотел бы устроиться на работу дизайнером, он хорошо шьет, и у него есть некоторые идеи. Жерар Паскье, так звали молодого человека, уже начал вытаскивать из-за пазухи свои наброски, когда в холл вышла молодая женщина. Она любезно предложила заполнить анкету и передать ей все рисунки. "Вы не понимаете, я должен переговорить с мсье Робером Вейлом. У меня куча идей и есть рекомендательные письма", -- попытался сопротивляться Жерар. Девушка улыбнулась ему, ей нравилась небритость молодого дизайнера, но потом сказала: "Мсье Вейл не принимает, Вы можете оставить эскизы у меня, я все передам".<BR><BR>Через несколько лет юноша по имени Жерар сидел в летнем кафе и болтал с миловидной девушкой. Через пару дней они шли подписывать контракт с мсье Перро об аренде небольшого помещения в его доме на первом этаже. У друзей Жерара, художников, в мастерской уже хранилась вывеска с названием компании Gerard Pasquier. "Когда-нибудь мы с тобой, дорогая Анни, будем владеть всем домом нашего глубокоуважаемого господина Перро", -- с улыбкой обещал Жерар своей собеседнице. "Ты прямо как мсье Вейл, у которого я работала, тот тоже всегда обещал завоевать мир", -- засмеялась в ответ Анни.