Ноэль Ленуар: "В Европе идет генетическая битва"

<BR><BR>Европарламент утвердил новые строгие правила в отношении генетически модифицированных продуктов питания, вызвав этим неодобрение со стороны Америки.<BR>Поговорка "Человек есть то, что он ест" имеет два значения. Она убеждает нас придерживаться здоровой и питательной диеты.<BR>И, кроме того, она напоминает нам, что пища является неотъемлемой частью наших культурных, религиозных или региональных особенностей, поскольку то, что мы едим, и то, как мы производим свои продукты питания, глубоко укоренилось в нашей истории и традициях.<BR><BR>Начиная с апреля 1990 года, когда Европарламент в отсутствие каких-либо особых возражений принял первые две директивы по использованию и выпуску генетически модифицированных организмов (ГМО), общественное мнение становилось все больше недоверчивым и враждебным. Чем вызвана такая обостренная восприимчивость в отношении генетически модифицированных продуктов питания?<BR><BR><B>Этика</B><BR>Семь лет назад президент Европейской комиссии потребовал, чтобы Европейская группа по вопросам этики в науке и новых технологиях (членом которой я была) проанализировала "этические аспекты маркирования продуктов питания, полученных с применением современной биотехнологии".<BR><BR>В нем также приводились аргументы в пользу того, что маркирование генетически модифицированных продуктов производить необходимо, поскольку потребители имеют право делать осознанный выбор того, что они едят, на основе предоставленной им информации.<BR>Наше мнение включало также следующее замечание: "Современную биотехнологию как метод, применяемый в пищевой промышленности, нельзя рассматривать саму по себе как этичную или неэтичную".<BR>Оно мне казалось тривиальным и вполне безобидным изречением. Но когда это мнение было опубликовано, я вызвала общее негодование, цитируя данное изречение перед собравшимися журналистами. И я сразу поняла, что протест против генетически модифицированных сельскохозяйственных и пищевых продуктов в такой же степени связан с социальными и политическими ценностями, как и с заботой о здоровье и безопасности.<BR><BR><B>Риск и выгода</B><BR>Необходим открытый международный диалог, чтобы лучше понять разницу подходов Европы и Америки и других частей мира к ГМО. Такие обсуждения, возможно, помогут участникам переговоров урегулировать продолжающуюся дискуссию относительно Codex Alimentarius (международные стандарты по пищевым продуктам, установленные Всемирной организацией здравоохранения и Комитетом ООН по продуктам питания и сельскому хозяйству), регулятивных документов Евросоюза по маркированию и отслеживанию генетически модифицированных организмов и по применению правил Всемирной торговой организации.<BR><BR>В отличие от США, в Европе в информации о ГМО больше делается упор на риск, чем на выгоды (в частности, снижение использования пестицидов и инсектицидов).<BR>Например, национальные консультативные органы в Великобритании, Нидерландах и Франции недавно настояли на введении дополнительных регулятивных мер для ГМО с целью предотвращения негативного побочного воздействия, такого, как, скажем, аллергические реакции, на здоровье потребителей. Америке трудно понять, почему европейцы настаивают на таких ограничениях, и она обвиняет Евросоюз в протекционизме в сфере торговли продукцией, полученной с использованием биотехнологий.<BR><BR><B>Пессимисты</B><BR>Несомненно, что европейцы в целом более пессимистично настроены относительно прогресса. К тому же, столкнувшись в последние годы с чередой кризисов, связанных с инфекционными заболеваниями -- вначале BSE (губкообразная энцефалопатия крупного рогатого скота), а затем ящур, -- мы не ощущаем себя в безопасности относительно продуктов питания. И этот страх испытывают не только потребители.<BR>Американцы, в том числе фермеры, в большей степени приучены платить за новейшие технологии и продукты -- тенденция, получившая отражение в недавнем решении Верховного суда США, которое расширяет область действия патентов по растениям.<BR>В Европе сельское хозяйство и интеллектуальная собственность зачастую находятся в противоречии друг с другом.<BR>Растущее осознание европейцами их прав и усиливающийся страх фермеров относительно их зависимости от транснациональных компаний являются симптомами более глубокой заботы о ценностях и приоритетах: какая окружающая среда нам нужна, какова роль биологической вариантности, наша толерантность к риску и цена, которую мы готовы заплатить за регулирование. За пределами Европы сельскохозяйственная революция, вызванная ГМО, имеет более глубокое значение. 800 млн человек во всем мире хронически недоедают.<BR>Я склонна полагать, что проблема недостаточного питания в бедных странах мало связана с технологией или развитием как таковыми.<BR><BR>Тем не менее мы в первую очередь должны обратиться к политическим факторам, лежащим в основе отсутствия взаимопонимания между Америкой и Европой.<BR>Прежде всего мы должны учитывать подъем экологического сознания у населения, что в Европе отражается в образовании партий "зеленых" и увеличении их влияния и порождает антиглобалистские настроения.<BR>В Европе и за ее пределами ГМО стали символом сильной экономической угрозы, которая создается процессом глобализации.<BR>В одной стране за другой -- Франции, Британии, Германии, Новой Зеландии и других -- фермеры и экологи сообща выступают против и иногда даже саботируют испытания сельскохозяйственных ГМ-культур.<BR><BR>Сколько бы ни было правды в этих ощущениях, нет ничего удивительного в том -- и, возможно, так и должно быть, -- что борьба за будущее продуктов питания будет основным полем битвы, которая покажет, кто мы есть на самом деле.<BR><BR>Ноэль Ленуар,<BR><B>министр Европы</B><BR><B>от Франции</B><BR>Copyright:<BR>Project Syndicate<BR>В самом деле, особенности национальной кухни дают нам самые выразительные прозвища друг для друга. Для англичан французы навсегда останутся "лягушатниками", потому что они едят лягушачьи лапки, а немцы -- "капустниками", из-за своей любви к квашеной капусте.<BR>Эволюция европейского отношения к генетически модифицированным продуктам питания и растениям отражает именно такое двойное беспокойство по поводу здоровья и национальных особенностей.<BR><BR>Наше мнение, опубликованное в мае 1995 года, заключалось в том, что безвредность пищевых продуктов является фундаментальным этическим принципом и что необходимо запретить производство и реализацию сомнительных продуктов питания на коммерческом уровне.<BR>В частности, заслуживают внимания два вопроса. Первый, почему Европа в большей степени, чем Америка, сопротивляется использованию биотехнологии? Второй, почему проблема ГМО должна рассматриваться как международная?<BR><BR>Фермеры по всей Европе обеспокоены будущим сельского хозяйства в охваченном процессом глобализации мире.<BR>Как неопровержимо доказывает лауреат Нобелевской премии по экономике Амартья Сен, причина голода -- не в недостатке пиши, а в недостатке демократии. Даже в таком случае, как только политические причины голода и недоедания будут решены, использование современной биотехнологии в сельском хозяйстве и пищевой промышленности могли бы внести колоссальный вклад в рост общественного благосостояния и экономическое развитие.<BR>Враждебное отношение к ГМО является отражением более широкого противостояния -- противостояния рыночным силам, которые, по ощущениям многих, создают мир, в котором правят деньги и нисколько не учитываются исторические традиции, культурные особенности и социальные потребности.