В центре Москвы поставили 12–метровую скульптуру "Большая глина №4", но москвичей не проведёшь. Знаем мы, говорят, никакая это не глина — а кое–что другое, только большое и алюминиевое. И так переживают по этому поводу, что многие даже кушать не могут.
Можно было бы поспекулировать, что нас, жителей культурной столицы, такой статуей не проймёшь. После прививки шемякинским Петром I в 1991 году и арт–объекта на Литейном мосту мы стали настоящими экспертами в современном искусстве. Но это, скорее всего, будет неправдой. Коль скоро даже в совершенно академической манере выполненная азиатская девочка верхом на динозавре не смогла долго простоять во дворе Мраморного дворца, "Большая глина", появись она у нас, наверняка вызвала бы эмоции, схожие с московскими.
Это с одной стороны кажется логичным, потому что статуя действительно похожа на известную бездуховную и омерзительную субстанцию. Однако с эстетической точки зрения ровно такой же субстанцией, только гораздо больших размеров, являются почти все объекты массового жилищного строительства, появившиеся в городе после того, как архитектура была признана в Советском Союзе буржуазным излишеством. Не исключая и тех, что построены в благословенные капиталистические времена. Хуже того: статую уберут, а дома останутся. Справедливости ради надо сказать, что дома граждан тоже возмущают. Но далеко не всех и совсем не так.
В этом парадоксе следует разобраться. Можно вспомнить, как на Сенной площади вместо трамвайных путей стоял, ничьих чувств не оскорбляя, сходный по габаритам арт–объект — Башня мира. Несложно заметить, что единственная разница между ними — в форме. Башня мира была ровной, а глина — кривая.
Проверим этот вывод. В 1999 году американский архитектор Эрик Мосс предложил первый проект новой сцены Мариинки в виде стеклянных объёмов неправильной формы. Общественность тут же возмутилась: рядом с храмом культуры собираются свалить какие–то "мешки с мусором". В конце концов вместо них построили здание в стиле гигантской трансформаторной будки. Публика приняла.
Таким образом, можно вывести универсальный закон. Общественный вкус приемлет любую субстанцию, лишь бы у неё были ровные грани. Хотя это и не по фэншую.
