До пандемии туристический сектор в мировой экономике создавал в полтора раза большую долю валового продукта, чем все добывающие отрасли
Пандемия коронавируса в последнее время идёт на спад; в большинстве стран достигнуты значительные успехи в вакцинации; международные финансовые институты смотрят в будущее с оптимизмом, предсказывая мировой экономике рост на 6% в 2021–м и на 4,4% в 2022–м.
Снижение многих хозяйственных показателей по итогам прошлого ковидного года оказалось меньшим, чем предсказывали эксперты год назад, — но одна из отраслей столкнулась с самым серьёзным вызовом за всю свою историю. Речь, конечно же, идёт о туристическом секторе.
Вклад в продукт
В его современном виде туризм возник только в 1960–е годы с появлением дешёвого транспортного сообщения сначала в Европе, а потом и между отдалёнными странами и континентами. Масштаб его экспансии в последние полвека поистине поражает воображение: фонд гостиничных номеров в Италии с 1976 по 2019 год вырос в 2,4 раза, до 1,092 млн, в Турции — в 11 раз, до 693 тыс., а, например, в Объединённых Арабских Эмиратах — более чем в 20 раз, до 183 тыс.
Накануне пандемии гостиничный бизнес, пассажирский транспорт и индустрия развлечений обеспечивали работой 334 млн человек по всему миру, что составляло 10,6% всех занятых в мировой экономике; вклад туризма в глобальный валовой продукт достиг 10,4%. Миллион человек в каждый конкретный момент времени находился высоко в небе, отправляясь из одной точки мира в другую. Туристический сектор в мировой экономике создавал в полтора раза бoльшую долю валового продукта, чем все добывающие отрасли, вместе взятые.
Статистика туризма, конечно, смешивает деловые и развлекательные путешествия, однако не возникает сомнения в том, что именно спрос на разнообразный досуг двигал этот сектор вперёд. Посещение морских курортов за 50 лет выросло в 4,4 раза; доля иностранных болельщиков на крупнейших международных соревнованиях повысилась с 5–8 до более чем 30%.
Футбол, который приезжает в эти дни в Санкт–Петербург, является в этой сфере несомненным лидером по степени своей "интернационализации": в Великобритании, например, до пандемии коронавируса иностранные футбольные болельщики тратили около $1 млрд в год.
Катастрофа глобального
Однако, какую бы сторону туризма мы ни рассматривали, нельзя не видеть страшных последствий коронавируса. По итогам 2020 года созданная в туристической отрасли добавленная стоимость по всему миру сократилась на 49,1%, притом что вся мировая экономика просела только на 3,7%; в Китае и Юго–Восточной Азии, несмотря на то что экономика региона в целом вышла из кризиса почти без потерь, туристический сектор сжался на 53,7%, а потери рабочих мест (31,4 млн) составили 55% от общемирового показателя. В апреле 2020–го, в пик падения спроса, количество туристических поездок в мире упало на 97% по сравнению с мартом 2019–го. Если с 2012–го по 2019–й около четверти новых рабочих мест в мире было создано в сфере туризма, то половина из них оказалась потеряна по итогам прошлого года (и восстановление пока представляется довольно медленным). Страны, специализировавшиеся на туристическом бизнесе, столкнулись с особенно серьёзными трудностями (в Европе, например, "чемпионом" стала Черногория, чей ВВП упал на 14,3%, а количество приехавших в страну туристов — почти в 8 раз).
Катастрофа глобального туризма (сейчас на него приходится всего 5,5% мирового валового продукта, что соответствует показателю 1984 года) может быть сравнима только с последствиями терактов 2001 года, когда международное авиасообщение сократилось на 2,7% (по итогам 2020–го — почти на 76%). Тот кризис, однако, был преодолён довольно быстро: с одной стороны, из–за относительно успешного привыкания к "террористическому" риску (число жертв терактов в мире в 2001–2005 годах составило 28 тыс. человек, или всего 1,2% от числа умерших от коронавируса за прошлый год), и, с другой, из–за восстановления деловых путешествий, поддержавших коммерческий транспорт и гостиничный сектор.
Сейчас ситуация выглядит иной: риск заражения будет помниться годами, а деловые поездки вряд ли восстановятся в ближайшее время из–за формирования культуры удалённого общения и проведения многих встреч и саммитов онлайн (большинство решений, принимаемых в последнее время крупными корпорациями, говорят именно об этом). Поэтому восстановление рынка будет менее быстрым, а отдельные его сегменты продемонстрируют разную динамику роста.
Глоток из Петербурга
Российский туристический сектор в последние годы развивался со значительной спецификой: сначала опережающими темпами рос выездной туризм (число поездок россиян за рубеж в 2000–2010 годах увеличилось в 3,2 раза); затем (во многом по политическим причинам) ускорилось развитие внутреннего рынка. При этом Россия оставалась для мира относительно малопривлекательным направлением: первые пять стран, из которых в нашу страну приезжали иностранцы, в 2019–м составляли Украина, Казахстан, Киргизия, Китай и Азербайджан — и подавляющее большинство прибывших никакого отношения к традиционному туризму, скорее всего, не имели.
В 2011–2019 годах Россию посещали в среднем около 740 тыс. граждан стран ЕС и Северной Америки — и на этом фоне резко выделялись 2014–й и 2018–й, когда у нас проводились сначала Олимпийские игры в Сочи, а затем Чемпионат мира по футболу. Последний стал своего рода высшей точкой в развитии въездного туризма в Россию, положив начало новым формам привлечения туристов — в том числе и за счёт смягчения визовых требований.
Туристы в Летнем саду.
Проведение в Санкт–Петербурге матчей Чемпионата Европы может стать первым шагом в восстановлении российского туристического рынка, несомненно обеспечив столь необходимый отрасли "глоток воздуха".
Основные тенденции в развитии глобального туризма показывают, что отрасль становится реальным драйвером экономики той или иной страны при соблюдении двух основных условий: эффекта масштаба, позволяющего превратить отдельные регионы фактически в "фабрику" для массового отдыха; и активного привлечения иностранцев, которые тратят больше, чем местные туристы (что справедливо даже для развитых стран), и создают сектору значительную рекламу.
Шанс для страны
В России развитие туристического сектора не позволяет пока говорить о нём как об одной из лидирующих отраслей: в 2019 году сектор обеспечил лишь 5% ВВП (5,4 трлн рублей), рос значительно медленнее, чем экономика в целом, а доля занятых в туризме работников (определяемая по методологии Всемирной туристической организации в 5,6%) была ниже, чем в Африке — самом отстающем по развитию туристской отрасли континенте в мире. При этом Россия занимала одно из первых мест в мире по доле внутристранового туризма (на него приходилось 71% доходов сектора) и по месту развлекательных поездок (80% против всего лишь 20% у делового). Доля услуг туризма и пассажирского транспорта в российском экспорте составляла всего 3,6% (против, например, 11% в США и недостижимых 16–19% в Италии и Испании).
Российская экономика пережила пандемический год более успешно, чем мировая, — отчасти потому, что в стране вводилось меньше ограничений (в том числе на передвижения граждан и работу сферы услуг), отчасти из–за традиционно менее осторожного отношения россиян к вопросам безопасности (не секрет, что в случаях серьёзных вызовов для туризма, какими бывали в прошлом теракты или случаи гражданских противостояний в отдельных странах, потоки российских туристов восстанавливались наиболее быстро).
Постепенный выход из пандемии, открытие границ и восстановление транспортных потоков позволяют, на мой взгляд, использовать ряд преимуществ, которыми сегодня обладает Россия: относительно мягкий режим ограничительных мер; крайне привлекательное соотношение цены и качества размещения и обслуживания; транспортная доступность для европейцев, качественная медицина и низкая стоимость диагностики и тестов (в последнее время в США, например, цена обычного ПЦР–теста, необходимого для туристов, достигала $200). Все эти обстоятельства обусловили в конечном счёте принятие УЕФА решения о проведении в Санкт–Петербурге семи матчей перенесённого с прошлого года Евро–2020 (главным среди них стало, разумеется, согласие обеспечить 50%–ную заполняемость трибун, на что пока не готовы решиться в ряде европейских стран).
Туристическая отрасль — в отличие от большинства других — продолжит находиться в "подавленном" состоянии ещё некоторое время, даже несмотря на ожидаемый в ближайшие годы быстрый экономический рост. Россия могла бы в этот период попытаться использовать свои конкурентные преимущества, которые появились у неё в последнее время: большую открытость, менее заформализованный сервис, опыт проведения крупных спортивных соревнований и ивентов. Разумеется, это не означает, что итоги пандемии позволят резко перераспределить направления основных мировых туристических потоков, но даже временные и частичные успехи России в данной области могли бы стать важной заявкой на закрепление нашей страны на этом не самом простом и весьма конкурентном рынке.
