Состояния, созданные посредством манипуляций с кредитными банковскими билетами, в нашем мире не редкость.
Но есть в российской истории один–единственный случай, когда основой огромного капитала, источником благосостояния стали билеты проездные. Фабрику по их изготовлению Адальберт Иванович Лишке разместил в собственном доме, занимавшем почти целый квартал и числившемся сразу по двум адресам: Люблинский переулок, 9, и Английский проспект, 60.
Опытный переговорщик
Родом Адальберт Лишке был из Лифляндской губернии, из маленького городишка Вендена, что сегодня зовётся Цесис. Отец его — Иоганн Готлиб — был ремесленником, но, похоже, довольно зажиточным, судя по тому, что образование сыну ухитрился дать не только базовое, но и гимназическое. Но при этом внушил ему, как, впрочем, и двум его братьям, что счастье и залог успеха не в науках, а в том, чтобы заниматься каким–нибудь ремеслом. Причём не просто заниматься им, а быть в своём деле лучшим.
По прошествии более чем полутора сотен лет уже не понять, почему юный Адальберт выбрал в качестве ремесла, которому решил выучиться, именно печатное и переплётное дело, но, едва закончив венденскую гимназию, он покинул родные края, отправившись в Ригу, подмастерьем в большую городскую типографию Фельцера. Четыре года, проведённые в этом статусе, он потратил не зря и в Санкт–Петербург приехал уже не мальчишкой–учеником, а молодым специалистом–печатником. Здесь его весьма охотно приняли на работу в переплётную фирму "Вейдле и Кох", но задержался он в ней всего на два года. К этому времени желание изучить ремесло в совершенстве овладело им полностью, и сын лифляндского ремесленника, понимая, что даже столичные компании не дотягивают по технологии до передовых на ту пору европейских, отправился учиться дальше.
В следующие годы его можно было обнаружить в типографиях и переплётных мастерских Парижа, Штутгарта, Берлина, Лейпцига, и обратно в столицу Российской империи он вернулся только в возрасте 30 лет, в 1864–м. Заработал он за время своего учебного турне не слишком много, хотя и не так чтобы мало, но в чём можно быть уверенным, так это в том, что багаж знаний, приобретённый им за эти несколько лет, был уникальным.
Вернувшись в город на Неве, Лишке, которого к этому времени стали называть на русский манер Адальбертом Ивановичем, спотыкаясь на заковыристом имени и отдыхая на привычно звучащем отчестве, основал собственную типографию с переплётным цехом, оборудованную по последнему слову техники. Машины для неё пришлось выписывать из–за рубежа, а вот на рабочей силе удалось сэкономить. Совершенно непонятно, как молодому бизнесмену удалось договориться с правоохранительными органами о том, чтобы использовать даровой труд заключённых петербургских тюрем. В результате себестоимость печатной продукции оказалась предельно низкой.
На это и клюнуло руководство Варшавской железной дороги, заказав Лишке изготовление проездных документов. Адальберт Иванович быстро доказал, что в Европу ездил не зря, и организовал выпуск железнодорожных билетов на английский манер — со сквозной нумерацией, исключавшей их подделку и облегчавшей учёт, с возможностью не вписывать станцию назначения от руки, а впечатывать её специальным штампом, и так далее. Для российских реалий это был практически революционный подход, так что вслед за Варшавской железной дорогой заказ на билеты в компании Лишке разместила Николаевская, а впоследствии печатать проездные документы именно в этой типографии стало чем–то сродни традиции, к которой присоединялись по мере строительства всё новые и новые транспортные железнодорожные компании. В общем, когда конкуренты обратили внимание на это новое, непривычное для них направление работы, делать им уже было откровенно нечего: фирма Лишке стала если не монополистом в деле печати билетов, то приблизилась к этому положению вплотную.
Потомственный почётный гражданин
Понимая, что в работе с такого рода клиентами статус и положение играют не меньшую роль, чем собственно качество продукции, Адальберт Иванович немало сил и энергии уделял, так сказать, поддержанию собственного лица, принимая участие в выставках, щедро жертвуя на благотворительность. Титул поставщика Императорского двора он, разумеется, не получил: не того характера была его продукция, но наград хватало. В частности, на Всероссийской мануфактурной выставке 1870 года его компании вручили бронзовую медаль "за весьма хорошие коленкоровые переплёты и введение изготовления пассажирских билетов, употребляемых на железных дорогах". Изображение этой медали красовалось на всех фирменных бланках типографии. Да и сам владелец компании был более чем респектабелен: меценатская деятельность и регулярные крупные пожертвования на различные нужды принесли ему титул потомственного почётного гражданина, а это по меркам конца XIX века давало права и привилегии, близкие к дворянским.
В конце 1860–х Лишке женился, выбрав в супруги Амалию Мейер — дочь петербургского сапожника–немца. В 1870–м у него родился сын — Александр Адальберт Леонард, или, если по–русски, Александр Адальбертович. Но собственным домом семья обзавелась не сразу: до поры все свободные деньги вкладывались в производство. Так что поначалу и семейная квартира, и контора фирмы располагались в 1–й роте Измайловского полка, по–нынешнему — на 1–й Красноармейской. Зато к началу 1880–х Лишке–старший смог отказаться от услуг пенитенциарных заведений, вывезти своё оборудование из тюрем и установить его в собственном доме, построенном по его заказу на Английском проспекте, 60. Сам же с семьёй поселился в небольшом трёхэтажном флигеле, выходившем окнами на Люблинский переулок. Получилось очень удобно: на довольно небольшом пространстве уместились и производственные помещения, и хозяйский дом, и квартиры, которые предприимчивый бизнесмен сдавал своим собственным работникам. И неплохие, надо сказать, квартиры, с высокими потолками, водопроводом и паровым отоплением — благо оборудование типографии работало на пару.
С развитием сети железных дорог рос и бизнес, так что вскоре был открыт филиал компании, занимавшийся производством компостеров для кондукторов, штемпельных машин для кассиров, несгораемых шкафов для хранения билетов. А потом и ещё один, выпускавший краску для штемпелей и телеграфных аппаратов, светочувствительную бумагу и телеграфные ленты. Прославился Адальберт Иванович и тем, что его предприятие стало изготовителем первых в истории России перфокарт — специальных "учётных карточек", использовавшихся для обсчёта результатов Всероссийской переписи населения 1897 года на электрических счётных машинах.
В своём доме в Люблинском переулке сын лифляндского ремесленника прожил до начала 1915 года, на 4 года пережив собственную супругу, и тихо скончался в возрасте 80 лет, до последнего дня принимая активнейшее участие в работе созданной им компании. А билетами выпускавшегося его типографией образца — толстенькими картонными прямоугольниками с перфорацией — в нашей стране пользовались ещё долго, где–то до конца 1980–х.
