Никто и не заметил, как в регионах решили упразднить уставные суды.
Строго говоря, тезис "жил грешно — умер смешно" не совсем подходит к нашему Уставному суду, потому что были в его биографии и яркие страницы. Но умирает он и вправду смешно: Дума принимает поправки в Закон "О судебной системе", согласно которым такие суды ликвидируются, дела рассматривать уже не могут, но судьи ещё 2 года будут получать зарплату.
Смерть пришла к региональным уставным судам более–менее случайно: когда летом вносили поправки в Конституцию, в неё включили закрытый перечень судебных институций России. И эту забыли. Впрочем, вероятно, умышленно, потому что спикер госсовета Татарстана, входивший в рабочую группу по подготовке поправок в основной закон, предлагал уставные суды упомянуть. Но его не послушали.
Единственное, чем они могли не угодить Кремлю, — в 2018 году Конституционный суд Ингушетии признал незаконной передачу части её территории Чечне, согласованную свыше. Так что главе республики пришлось обращаться в федеральный Конституционный суд, чтобы он отменил решение регионального.
В итоге, видимо, решили ликвидировать такие суды как класс, и тут случился подходящий повод. Вместо них при законодательных собраниях регионов разрешено создавать некие уставные советы с неясными функциями.
Нельзя сказать, что это — большой удар по федерализму. Из всех российских регионов только 16 озаботились созданием таких судов, причём один из них — Калининград — уже начал процедуру его ликвидации по собственному почину в целях экономии бюджетных средств. Ранее свой суд упразднила за ненадобностью Бурятия.
Славные времена нашего Уставного суда тоже прошли. А ведь в 2002 году он мало того что запретил Владимиру Яковлеву избираться на третий срок, но и постановил с какой–то совершенно иезуитской формулировкой, что депутаты не имеют права давать ему такую возможность. После чего в 2005 году, уже при Валентине Матвиенко, признал незаконной всю администрацию Петербурга (правда, без последствий для последней).
И всё же он жив и сейчас, трудится и даже принял за этот год четыре решения (из них три об отказе в принятии жалоб к рассмотрению), а в прошлом — шесть. В нынешнем бюджете на его деятельность заложено 98 млн рублей.
Вся эта история — пример государственного дарвинизма. Верующие в теорию эволюции считают, что раньше у человека был хвостик, но человек не раскачивался с его помощью на ветках, и он отвалился за ненадобностью.
Когда бы уставные суды играли какую–то роль в жизни регионов, их упразднение вызвало бы внутреннее сопротивление. Верховный суд, например, высочайше решили перенести в Петербург еще 8 лет назад, но, поскольку ни там ни здесь этого не хотят, судьи по–прежнему в Москве и, даст бог, в ней и останутся.
Уставные суды превратятся в уставные советы, и это тоже вполне эволюционный путь: не пользовался правом решать и лишаешься его, получая взамен право советовать. Но лучшее во всей истории, конечно, двухлетнее содержание бездействующих судов.
На старте считалось, что высокие зарплаты и затруднённые механизмы лишения статуса гарантируют независимость судей.
Но в обществе, где эта независимость не является фундаментальной ценностью, предпосылки для её создания эволюционировали в предпосылки для формирования очередного дворянского сословия. Которое всем обязано действующей власти и считает своим долгом ей служить. Что особенно хорошо видно на примере Конституционного суда.
А своих дворян обижать, конечно, нельзя.
