В контексте: как внутренний конфликт разрушает компании

Самое запоминающееся в этой книге — график, на котором представлена кривая жизни компаний. Они вынуждены проходить определённые стадии жизненного цикла: основание, взросление, зрелость, старение, смерть. Каждый этап сопровождают кризисы, один из которых — взаимное недоверие и внутренние склоки. Эти события развиваются уже на этапе угасания компании. Дальше — внутренняя забюрократизированность и finita la commedia.

Один из самых ярких современных петербургских примеров — "Юлмарт", которому так и не удалось возродиться из пепла. Компания активно росла, агрессивно наращивала долю на рынке. Масштаб требовал дополнительных вложений, поэтому в неё стали приходить новые инвесторы. Это, как признавались участники событий, породило множество противоречий внутри компании. В результате пришли не инвесторы, а кредиторы.

Конечно, склоки — тоже форма изменений, а значит, ещё не конец. Но как минимум тревожный звоночек. И как тут не вспомнить ещё одно крылатое выражение — "они рождены, чтобы умереть". Другой вопрос — на какой срок этот этап затянется: год, десятилетие или столетие?

Это на уровне компании. Но по подобным законам живут и государства. Свой вариант жизненного цикла предложил Лев Гумилёв в теории пассионарности. Учёный считал, что, когда пассионариев ("пламенных людей") становится много, государство стремится к расширению территории, покоряя соседей. Агрессивный этап сменяется периодом развития искусства, культуры, творчества. На заключительном витке пассионариев становится меньше, а население преимущественно занимается удовлетворением материальных потребностей. Жизненный цикл таких государств составляет примерно 1200–1500 лет.

Впрочем, во всех этих теориях учёные оставляют лазейку для выхода из детерминизма. Дальнейший рост компании возможен через поиск новой бизнес–идеи, а народ может получить вторую жизнь через возникновение новых пассионариев. Но для этого необходима чёткая установка на отказ от авторитарности и внутренней забюрократизированности. Исходя из этих теорий, можно предположить, что беда петербургских компаний, переживающих внутренний конфликт, как раз в потере идеи собственного существования, ведь существуют они ради потребителя. Но об этом собственники частенько забывают, увлекшись тем, кто, кому и сколько должен.