Мало кто вспомнит, когда в Петербурге появилась последняя полноценная площадь. А их очень не хватает.
Рано или поздно история борьбы со снегом закончится — победой над ним городских властей или, что вероятнее, наступлением весны. Информационное пространство опустеет, и перед Смольным встанет задача наполнения его своими идеями. Скорее всего, речь пойдет о городском пространстве: общественных зонах, парках, пешеходных улицах. По нескольким причинам. Во–первых, это видимый результат за короткие сроки и небольшие деньги. Во–вторых, прекрасная возможность вести разные "диалоги с обществом", которые политики любят вообще, а перед выборами — особенно. Наконец, так делал Собянин.
Если эту энергию направить в правильное русло, у города есть шанс на поистине эпохальные преобразования.
Например, мало кто вспомнит, когда в Петербурге появилась последняя полноценная площадь. Не просто заасфальтированная площадка на перекрестке двух улиц (впрочем, даже и в таком виде не вспомнить), а знаковое место города. Видимо, в современном Петербурге они вообще не появлялись, а последняя возникла еще в Ленинграде, в 1970–х годах, на Средней Рогатке, в конце Московского проспекта — площадь Победы. Домов с тех пор построили много, площадей — нет.
Это проблема в первую очередь новостроек, потому что о старом городе его прежние хозяева в этом смысле позаботились. Но и центру города нужны новые знаковые пространства. Прекрасным примером может быть Новая Голландия. Господь и экономический кризис уберегли нас от появления на ее территории построек архитекторов с мировыми именами, предлагавших свои услуги. Простой зеленый газон оказался на порядок лучше их всех, вместе взятых. Кажется, это единственное градостроительное решение в городе, не вызвавшее никакой критики.
Новой Голландией, только гораздо более впечатляющей, могла бы стать, к примеру, территория Тучкова буяна, она же — Судебный квартал. Расчищенный во времена Валентины Матвиенко под строительство элитного жилья участок забрала себе федерация для комплекса зданий Верховного суда. Но и этот проект, хотя формально не отмененный, явно затормозился. Учитывая, что самим судьям переезжать не очень хочется, Смольный наверняка мог бы договориться, чтобы участок вернули в городскую собственность. Пока еще есть возможность.
Сам гений места, кажется, спасает его от застройки и хранит для лучшего применения. В свое время территория между нынешним пр. Добролюбова и Невой представляла собой несколько островов с промышленной зоной. Но уже с начала XX века, когда Петроградская сторона стала новым центром развития города, ее не отдали под застройку элитными семиэтажными доходными домами и стали искать другое применение. Город проводил несколько конкурсов на строительство там музейного или выставочного комплекса, но не успел их реализовать. В 1948 году Генплан Ленинграда предполагал соединение Александровского и Петровского парка единой зеленой полосой от стадиона до Петропавловской крепости. Ужасно, конечно, что Валентина Матвиенко снесла бывшие памятниками кирпичные корпуса казенного винного завода. Но она расчистила площадку, застроить которую — настоящее преступление.
Главное — обратив эту территорию в городскую, удержаться от строительства на ней разных общественно значимых объектов. Только пустота. Открытое пространство, переходящее в Неву и далее в бесконечность. Пустота и газон.
Эта площадь могла бы разгрузить Дворцовую, которая очевидно мала для города в его нынешних размерах и во время главных городских праздников не вмещает всех желающих. Не говоря о любимых властями парадах, которые на ней не видит никто, кроме ветеранов и чиновников на трибуне.
По своему масштабу появление площади на Тучковом буяне оставило бы далеко позади московское Зарядье. Потому что у них там, в этом Зарядье, железобетона больше, чем травы, и мосты под гимн России разваливаются. А у нас — пустота, Нева и небо.
