Дедолларизация — непростая задача. Российскую экономику ждут риски и издержки

Кампанию по дедолларизации российской экономики нужно оценивать только с точки зрения существующих рисков для нашего государства. Главный риск, который сейчас существует и для наших банков, и для наших корпораций, да и для всего государства, — это усиление американского давления на нашу финансовую систему, то есть ужесточение финансовых санкций. Тренд внешнеполитических отношений между США и Россией пока не дает оснований предполагать, что санкции со стороны США будут смягчаться, скорее наоборот — нужно ожидать, что американские партнеры могут перейти к самому жесткому сценарию, сравнимому с иранским. В этом случае под удар могут попасть не только активы крупнейших российских банков, но и резервы Центробанка РФ (США заморозили все активы иранского ЦБ).

Отсюда и возникает желание властей снизить риски, связанные с долларом и долларовыми платежами. Поэтому и возникла идея дедолларизации. В первую очередь от долларовых рисков нужно уходить Центробанку России, резервы которого в долларах составляют около 200 млрд. Первые шаги наш ЦБ сделал. Они сократили стомиллиардные инвестиции в американские казначейские облигации практически до нуля, а доллары вывели в неизвестном направлении (точных данных пока нет, некоторые эксперты говорят о Бельгии, Франции и т. д.).

Дедолларизация — это очень непростая задача. Очевидно, что она будет связана с серьезными издержками. Следует понимать, что доллар по–прежнему играет важнейшую роль в международной торговле и расчетах. Доля долларов в резервах глобально с 2016–го на конец 2017 года выросла с 51 до 55% и составляет $6,2 трлн. Инвестиции в американские казначейские облигации, даже несмотря на российские продажи, за год выросли на $20 млрд, до 6,25 трлн. 85% торговли на мировом валютном рынке приходится на долю доллара. 39% мирового долга номинировано в долларах США. И, наверное, самое главное для нас — больше 80% мировой торговли сырьем осуществляется в американской валюте.

Конечно, можно пересчитывать все в евро, но это будет означать дополнительные издержки для наших нефтяных компаний (их трудно оценить, но на конвертации они могут терять до 2% от оборота). Еще сложнее обстоит дело с расчетами за энергоносители в национальных валютах. Тут компании берут на себя существенный внутренний валютный риск той или иной страны. Можно предположить, что все равно перерасчет будет вестись через курс доллара к местным валютам с соответствующими издержками этого процесса. Есть еще проблема, которая заключается в том, что процесс дедолларизации в России — это внутренняя история, которую соседи могут полностью игнорировать, то есть перейти добровольно–принудительно к расчетам с нашими партнерами минуя доллар мы не сможем.

Другая проблема — это долги. Общий объем долларового долга наших компаний составляет почти $500 млрд. Допустим, компании отказываются от продажи сырья за доллары, как тогда рассчитываться по своим долларовым обязательствам? Придется или объявлять дефолт, или обратно выручку конвертировать в доллары. Очевидно, что государство должно искать другие, несимметричные ответы на возможные финансовые санкции со стороны США, а от доллара если и уходить, то тихо, без шума и кампанейщины.

Олег Богданов, главный аналитик "Телетрейд Групп"