Человек, запустивший конвейер

Концепция "народного" автомобиля. Принцип "поточного" конвейерного производства. Идея "капитализма благосостояния". Все это — Генри Форд, великий и ужасный, которого в равной мере опасались и правые, и левые, и коллеги–промышленники, и профсоюзы. Просто не знали, чего ждать. 115 лет назад, 16 июня 1903 года, он основал Ford Motor Company и за несколько лет ухитрился кардинально изменить все базовые принципы промышленности Европы и Америки. По сути, уже больше века капиталисты всего мира только и делают, что безуспешно пытаются догнать Форда.

Кто говорит, что в 40 лет начинать поздно? Бросьте в него гайкой от автомобиля. Именно столько было Форду в 1903–м. И вряд ли кто–то оспорит его успех. А ведь никаких внешних предпосылок не было: рынок был поделен между мощными автомагнатами, они диктовали цены на свою продукцию.

Это резонно: автомобиль был не средством передвижения, а именно что роскошью, а кто роскошь создает, тот, фигурально выражаясь, мировую элиту и танцует. И вдруг этот выскочка со своей мастерской в арендованном сарае! Да еще с дурацкой идеей о том, что автомобиль должен быть доступен любому! Разумеется, с самого начала Генри Форду стали вставлять палки в колеса, бомбардируя его судебными исками. Но ничего, выкрутился, отбился и всего за 5 лет ухитрился поставить свое производство на ноги, да еще и "выстрелить" самой популярной моделью автомобиля начала ХХ века — Ford T. А еще через 5 лет заработал его первый конвейер.

Нет, разумеется, конвейер как таковой использовали уже больше 100 лет. Но вот как принцип производственного процесса применять не догадывались. В итоге: производительность труда растет, скорость работы тоже, а цена автомобиля, что характерно, падает: все детали стандартизированы. Тут рынок дрогнул и поплыл.

Круче получилось с рынком труда. С введением потокового производства отпала необходимость в большом числе высококвалифицированных рабочих. Требовалось уметь делать всего несколько операций — но на высочайшем уровне. А вот узкого профи уже стоило беречь. И Форд нанес удар одновременно по кошельку коллег и авторитету профсоюзов: удвоил сотрудникам зарплату. Конкурентам пришлось последовать его примеру. Профсоюзные лидеры пали: идеологический противник сам и сразу сделал то, за что они бились годами. Зачем? Для дела: нет текучки кадров, значит, меньше затраты на обучение, а в итоге рабочие получили возможность повысить уровень жизни. Например, купить автомобиль. Перестали быть пролетариями, которым нечего терять, кроме своих цепей. В общем, профсоюзы на фордовских предприятиях не прижились.

Дальше — больше. На работу стали брать инвалидов. Это было, с точки зрения конкурентов, вообще нечестно. Но ведь слепой может давить на кнопку, а безногий — дергать за рычаг? Жилье? Вблизи заводов выросли рабочие поселки. Соцпакет? Он был! Но для тех, кто проработал на предприятии больше полугода и соответствовал корпоративным стандартам — не пьянствовал и избегал азартных игр. Профсоюзам и коллегам по отрасли было нечем крыть. А заводы Форда продолжали множиться в числе и расширять линейку продукции. Даже механизация сельского хозяйства в молодой Советской республике началась с трактора "Фордзон"!

Оглядываясь назад, остается удивляться тому, как один талантливый механик, первую машину собравший своими руками в сарае на заднем дворе, ухитрился перелопатить всю мировую промышленность. Наш мир сегодня таков во многом благодаря ему.

А еще — благодаря его супруге. Пока Генри Форд колдовал над своим изобретением, именно она держала в руках керосиновую лампу, освещая его место работы.