Историк Лев Лурье предпринял целое исследование, чтобы доказать: российские власти никогда не реагировали на разоблачения. Так что Алексей Навальный может ждать ответа хоть до второго пришествия!
Может ли режим игнорировать разоблачения Навального? В том числе последнее сенсационное расследование об источниках богатства семьи генпрокурора Чайки и о связях прокурорских с бандой Цапков? Боюсь, что сможет. Такова национальная традиция.
Возьмем практику самого либерального времени в истории императорской России — последние 12 лет царствования Николая II. Государственная дума, пусть и с агрессивно послушным большинством, — вполне себе место для дискуссий. Пресса относительно свободна. Суд неподкупен. Общие нравы: процент не ворующих чиновников, их квалификация — все это было не в пример лучше, чем сейчас. Мелких мздоимцев порой разоблачали: в тюрьме оказались служащие интендантского ведомства, способствовавшие лодзинским фабрикантам получить гигантский контракт на поставку солдатских кальсон. Несколько гласных петербургской городской думы сели за откаты при получении городского заказа на строительство мостов, набережных и трамвайных линий. Но, если речь заходила о лицах, лично известных государю, практика напоминала сегодняшнюю.
29 января 1906 года истопник случайно обнаружил в дымоходе особняка экс–премьера Сергея Витте две неразорвавшиеся бомбы. Террористы проникли на крышу дома и опустили снаряды через трубы. Расследование с самого начала шло ни шатко ни валко, хотя было очевидно: следы ведут к крайне правым организациям, существующим в значительной степени на правительственные "гранты".
Через некоторое время в Париже появился некий Федоров, который сообщил эмигрантам о всех деталях этого несостоявшегося покушения и еще о трех политических убийствах, инициированных черносотенцами. Сдал, что называется, пароли и явки, назвал правительственных чиновников, дававших террористам оружие и деньги. Появились и другие свидетели, история попала в газеты.
Разразился невероятный скандал. Витте писал во все инстанции, донимал премьера Петра Столыпина. Дело так и не было расследовано. Николай II наложил на доклад резолюцию: "Никаких неправильностей в действиях властей административных, судебных и полицейских я не усматриваю. Дело это считаю законченным".
Убийц депутата Государственной думы Михаила Герценштейна арестовала относительно независимая финская полиция, их судили в Териоках и приговорили к разным срокам каторги. Николай II их немедленно помиловал.
В том же 1906 году было обнаружено, что товарищ (по–нашему — заместитель) министра внутренних дел Владимир Гурко за огромную взятку заключил договор о поставке зерна в голодающие губернии с никому не известным торговцем сантехникой Эриком Лидвалем. Товарища министра судили и запретили ему занимать должности на государственной службе по обвинению в "превышении власти и нерадении в отправлении должности". Был помилован государем, судимость снята, служить разрешили.
Московского градоначальника Анатолия Рейнбота за взятки приговорили к лишению прав, состояния и к году в исправительном арестантском отделении. Но даже этот легкий приговор не был осуществлен. По распоряжению царя Рейнбота освободили из–под ареста.
О том, что чиновники берут откаты, знали все. Те, кто хотел поставлять пушки русской армии, пользовались посредничеством Матильды Кшесинской — ее "друг" великий князь Сергей Михайлович возглавлял Главное артиллерийское управление.
Император любил своего военного министра Владимира Сухомлинова. Старый гусар и прекрасный рассказчик никогда не обременял докладами. У министра были сложности в личной жизни: полюбил замужнюю даму, годившуюся ему в дочери. Муж развода не давал. Государь нажал на Синод, и, несмотря на ропот некоторых митрополитов и епископов, со второго раза церковное начальство на основе подложных свидетельств о неверности разрешило возлюбленной Сухомлинова развестись и обвенчаться с министром.
Однако Екатерине Викторовне Сухомлиновой этого было мало. Она окружила мужа своими сомнительными приятелями, среди которых были предположительно немецкие и австрийские шпионы. За "решение вопросов" о подрядах, продвижении по службе Сухомлинова брала огромные взятки.
Роптали другие министры, волновалась Дума, даже великие князья пребывали в недоумении. Но, когда Сухомлинова в 1915 году наконец арестовали по обвинению в государственной измене, государь освободил его от ареста.
Разоблачения подтачивают власть, разрушают ее престиж. Однако, как показывает история Российской империи, в конце концов решают те, кто обычно газет не читает и казнокрадством не возмущается.
Просто терпению приходит конец.
