Как Россия может достичь мира в Европе

Нынешнее 9 Мая, как это ни печально, стало последним из круглых юбилеев Победы, который застал хоть кто–то из участников войны. Самым молодым, тем, кого призвали в 1945–м, сегодня по 89 лет. Те, кто моложе, не воевали, чаще всего никогда.

Впрочем, это первая годовщина, что отметили в иной, чем предыдущие, геополитической реальности. Порядок, установленный державами–победительницами в Ялте и Потсдаме, нарушен. Внешнеполитическая ситуация в Европе скорее напоминает годы перед Второй мировой, чем прошедшие с момента ее окончания семь десятилетий. В Ялте и Потсдаме победители довольно цинично разделили Европу на сферы влияния. Восточную контролировал СССР, Западную — США. Воля народов не учитывалась обеими сторонами. Впрочем, чистка, проведенная МГБ на территории от Буга до Одера и от Балтики до Адриатики, была несравненно жестче, чем, скажем, в Греции и Италии, которые при прочих равных вполне могли бы стать коммунистическими.

Ялтинский порядок напоминал "Священный союз" после победы над Наполеоном. Народы Европы не могли бесконечно подчиняться контролю извне, рано или поздно они должны были попытаться вырваться из навязанных им условий существования. До поры до времени в случае необходимости советские танки утюжили Будапешт и Прагу, а американские деньги текли в карманы итальянской мафии, чтобы не пустить тамошних коммунистов в правительство.

Холодная война привела к настоящим кризисам в Европе всего дважды — в 1948–м и 1961–м — во время Берлинских кризисов. Подержав мир в страхе, Москва, а в ответ и Вашингтон, договорились считать Западный Берлин частью ФРГ и отделить его от Восточного каменной стеной.

В мире происходили колоссальные изменения, но они не касались Европы. Пали колониальные империи, в Китае, Вьетнаме и части Кореи к власти пришли коммунисты. Наши и американские спецподразделения и советники противостояли друг другу в тропической Африке, Латинской Америке, Индокитае, Афганистане, на Ближнем Востоке. Европу, где начались две мировые войны, локальные конфликты сверхдержав не касались.

В 1989 году Советский Союз потерял контроль над Восточной Европой, а в 1991–м вообще распался на 15 независимых государств. Затем развалилась Югославия. Ялтинско–Потсдамская система рухнула, хотя и не полностью. Западную Украину и Западную Белоруссию никто не собирается возвращать Польше, Восточную Пруссию — Германии, Карельский перешеек — финнам. Что касается других изменений, они были официально признаны всеми европейскими странами, включая Россию.

Москва и Запад соблюдали букву новых соглашений, но относительно их духа между ними существовали противоречия. Российское руководство чем дальше, тем больше рассматривало бывшие республики СССР (кроме Прибалтики) зоной своего преимущественного влияния. Меньшего, чем было, скажем, у СССР в Болгарии, скорее как в Финляндии. Не входить в НАТО и Европейский союз, воздерживаться от антироссийской риторики — это не очень получалось. Только Белоруссия и Казахстан с оговорками были согласны на такие условия.

Год назад попытка удержать Украину в своей сфере влияния закончилась майданом и бегством Виктора Януковича в Москву. Ответные шаги известны: аннексия Крыма и провозглашение Луганской и Донецкой республик.

Не хочется обсуждать, право ли было российское руководство и какие цели на Украине оно в самом деле преследует: защиту русскоговорящих от "бендеровцев" или принуждение Украины к союзу с Россией на российских условиях. Понятно, что все произошедшее привело к тяжелейшему кризису. Мир снова на грани апокалипсиса.

В юбилей окончания самой кровопролитной в нашей истории войны хочется думать о мире. Новая Ялта вполне возможна. В руках России есть важный аргумент: население Крыма и, скорее всего, Донбасса не хочет существовать в составе Украины. Такие конфликты почти всегда заканчиваются в пользу права наций на самоопределение — вполне официально, как в Косово, или фактически, как в Абхазии или Карабахе.

Надо сделать шаг назад и договориться о повторном референдуме в Крыму и в Донбассе под международным контролем. Для этого там должен быть введен, по крайней мере на бумаге, прежний статус — они должны посуществовать какое–то время как непокорные провинции Украины. Живет же так Приднестровье в Молдавии. Украина получает реальную независимость от России. Но вслед Донбасс становится независимым (скорее квазинезависимым), а Крым остается российским, как стал китайским Гонконг. Конечно, и Украина, и особенно Россия должны прекратить отвратительную психологическую войну друг с другом.

Это решение несовершенно, как и те, что были достигнуты в Ялте и Потсдаме. Но войны должны заканчиваться миром. Хотелось бы, чтобы этот конфликт, в любой момент готовый перейти в войну, не привел к жертвам, которые понесло человечество во Второй мировой.