Не скачем, как блоха на гребешке

С начала года правительство покинули многие председатели комитетов, уже депутаты говорят о кадровой чехарде. С чем это связано?

— Никакой чехарды в кадрах нет. Ни один чиновник "с корабля не бежит", никто не ушел с формулировкой "я не справился с работой, потому что очень тяжело" или "мне эта работа не нравится". Все кадровые изменения, которые происходили или будут происходить, связаны с кадровым голодом, причем по всей России. Эффективных менеджеров не много, и не все выдерживают мой темп и мои требования.

Мы поменяли людей, ответственных за строительный блок, и причина этому была одна: при хороших условиях финансирования, которые мы создали, задерживалось строительство принципиальных для меня социальных объектов. Когда пошли срывы, я расстался с председателем комитета. То же самое по дорожному комитету. Если на первом этапе его бывший руководитель имел планов громадье и даже начал разрабатывать столь необходимую области концепцию автомобильных дорог, то через год его полностью поглотила текучка и он стал заниматься тем, чем не должен заниматься председатель комитета. Я о своем решении нисколько не пожалел, потому что вижу, как работает нынешний председатель комитета: мы получили федеральное финансирование на инженерные объекты: виадуки, развязки, со следующего года начинаем строительство мостов через Волхов, затем Свирь.

По схожим причинам ушли председатели комитетов по спорту, телекоммуникациям, и замены продолжатся, потому что работать надо эффективно и, самое главное, на достижение конкретных результатов.

Вице–губернаторы тоже мечутся: уходили, но так и не ушли первый вице–губернатор Константин Патраев и вице–губернатор по ЖКХ Юрий Пахомовский.

— Я им не предлагал уйти в отставку. Юрию Витальевичу предложили хорошую позицию в крупной структуре. Я не хотел его отпускать, и он сейчас благодарен, что я не дал ему принять поспешное решение. Я считаю, он очень эффективен и профессионален. Мы тогда обсуждали двух кандидатов на его пост: это наш председатель комитета по ТЭК Андрей Гаврилов и председатель комитета по инженерному обеспечению в правительстве Петербурга Андрей Бондарчук. И эти люди сегодня — наш кадровый резерв на случай, если Юрий Витальевич все–таки решит перейти на другую работу.

С Константином Патраевым ситуация аналогична. В июне я ушел в отпуск и оставил его вместо себя. Он отлично справился. И когда я вернулся из отпуска, мы приняли решение о частичном перераспределении полномочий. Я, как губернатор, должен уделять больше внимания местному самоуправлению, потому что Ленинградская область — один из немногих субъектов, который реально на деле проводит реформу системы МСУ, и она работает. Поэтому Патраев взял на себя текущую деятельность правительства, сняв с меня большую часть нагрузки по оперативному управлению.

Переход в правительство Германа Мозгового из полпредства президента в Северо–Западном федеральном округе тоже логичен. Нам нужен был вице–губернатор, отвечающий за внешние и региональные связи. По этим направлениям мы просели за последний год. Мозговой достаточно хорошо знает политическую конъюнктуру. Его знания мы также используем для выстраивания отношений с муниципалитетами. Кстати, в полпредстве он отвечал именно за региональные связи. Я уже не говорю о хорошем знании им иностранных языков.

Из–за того что мы проводим открытую информационную политику, о планируемых кадровых перестановках общественность, и в том числе вы, журналисты, узнает раньше, чем они происходят. К сожалению, иногда эта информация неверно интерпретируется.

На самом деле эта информация становится достоянием общественности, потому что мы хорошо работаем. Что касается муниципальных выборов — чего вы от них ждете и планируете ли замену глав администраций?

— В последнее время в районы я выезжаю по 2–3 раза в неделю. Иногда я вижу проблемы. Но у главы района абсолютно иное видение. Нам нужны депутаты, которые будут местными патриотами. Они должны делать дело, а не свои мелкие делишки. Замена глав администраций после выборов будет точечная, и во многом она будет зависеть от того, насколько эти люди докажут свой авторитет у населения.

Как вы и мечтали, изменения в закон о местном самоуправлении внесены на федеральном уровне и теперь у вас есть больше рычагов влияния на муниципалов. Что теперь изменится?

— Теперь у губернатора есть возможность влиять на назначение глав администраций муниципалитетов, а также на их отстранение за неисполнение обязанностей. Это и есть в моем понимании нормальная вертикаль власти.

Сейчас идет передача полномочий с уровня поселений на уровень районов. Посмотрите на ту же Европу: какие полномочия у самых маленьких муниципалитетов? Это общественные слушания, экология, благоустройство, спорт, работа с молодежью — все, что должно решаться на местах. А более ответственные финансовые полномочия распределены на уровне крупных муниципалитетов.

Что касается градостроительства и архитектуры, то мы забрали себе часть полномочий. Как было раньше? Мы согласовывали градостроительные планы, а утверждали муниципалитеты. После этого по некоторым из них начинались суды: потому что мы согласовали один документ, а они утвердили совсем другой. Теперь же утверждение итоговой редакции документов будет на нас. А это значит, что будет единая стратегия управления и развития региона.

При этом новые полномочия не лягут на нас тяжелым бременем. Например, по выдаче разрешений на строительство уже посчитали: это будет не более 300 объектов в год стоимостью от 50 млн рублей. Есть и переходный период до конца 2014 года, чтобы суметь подготовиться к изменениям.

Кстати, заметьте, во всех строительных войнах, которые мы вели, бизнес встал на нашу сторону. Потому что мы создали абсолютно прозрачные правила игры и, самое главное, мы их соблюдаем. Не скачем, как блоха на гребешке, с одного на другое, не заставляем строить социальные объекты за счет каких–то мифических фондов, где непрозрачное управление и непонятная трата денег.

Кстати, не смущает ли вас огромное количество проектов комплексного освоения территорий на границах с городом и следующая за этим нагрузка на бюджет и транспортную инфраструктуру? Тем более что эксперимент по перераспределению НДФЛ между Петербургом и Ленобластью так и не состоится.

— Мы поддерживаем не все проекты. Например, в Уткиной Заводи сбалансированная территория. Там есть промзона, офисы, развита транспортная инфраструктура, поэтому мы разрешаем там строить жилье.

Развиваться комплексно должны и другие территории. Мы начинаем строить развязки в Мурино и Кудрово по договоренности с Минтрансом. Мы прекрасно понимаем, что это надо было делать 10 лет назад. Но тогда была другая градостроительная политика.

Есть еще одна важная причина, по которой мы поддерживаем строительство: 90% стройматериалов производится у нас в регионе. Для сравнения: в Подмосковье — только 10%. Это огромная отрасль, которая загружает местные производства, дает рабочие места, налоги.

В этом году мы только около 3,5 млрд рублей получим от своих застройщиков, а раньше было максимум 600–800 млн рублей. Я считаю, что эту планку надо дорастить до 10 млрд рублей в год. Строительство должно давать нам не менее 10% от доходов бюджета. А еще есть много косвенных налогов, потому что задействованы другие отрасли, которые работают на строительство.

Уход крупного строительного бизнеса из Петербурга в Ленобласть — это уже тенденция. И хотят наши соседи это принимать или нет, но это факт.

У правительства Ленобласти большие планы по сокращению дефицита бюджета. Но при этом госдолг огромен. В чем преимущества отсутствия дефицита при таком госдолге?

— По состоянию на 1 июля государственный долг составляет 8 млрд рублей. Он образовался из–за необходимости в короткие сроки улучшить жизнь людей. Что и было сделано. Сейчас мы плавно должны войти в нормальное русло: ведется работа по планомерному снижению долговой нагрузки. Правительство создает условия для выхода на бездефицитный бюджет к 2018 году: в 2015 году доля госдолга составит 8%, в 2016–м — 6%, в 2017–м — 4%, в 2018–м — 0%. При сокращении дефицита бюджета мы сдерживаем дальнейший рост госдолга, что напрямую влечет за собой экономию средств на его обслуживание. А самое главное — снижение дефицита в перспективе позволит перейти к планомерному снижению непосредственно самого госдолга.

Несколько лет назад в область пришли консолидированные группы налогоплательщиков и бюджет пополнился. А какие теперь источники доходов вы видите?

— Сладкие времена для Ленобласти прошли, к сожалению. Нам, как и всем, приходится биться за каждую копейку, которая поступает в бюджет. При этом рост по налогу на прибыль довольно существенный: сейчас по итогам полугодия можно сказать, что это около 6,5 млрд рублей к уровню прошлого года. Одно из достижений нашей команды — это очень хорошая работа с финансами.

Кстати, в отличие от всей России, мы пошли против течения. Минфин дает установку на сжимание бюджетов муниципалитетов, а мы, наоборот, уже третий год расширяем, улучшаем финансовую самостоятельность, чтобы не было такого, как раньше, когда муниципалы приходили за деньгами на каждый общественный туалет. Сегодня впервые они стали строить, покупать транспорт, ремонтировать социальные объекты.

Поэтому особое внимание мы уделяем налогам, которые зачисляются напрямую в бюджеты муниципальных образований. В целом Ленинградская область занимает очень высокое — 21–е — место по доходам среди субъектов РФ.

При этом по–прежнему есть потенциал по местным налогам. В 2013 году сумма земельного налога, зачисленная в местные бюджеты, составила 2,9 млрд рублей (что на 24,3% больше по сравнению с 2012 годом). Повысить доходную базу местных бюджетов позволит паспортизация муниципальных дорог. С 2014 года в доходы муниципальных образований дополнительно поступают 10% налоговых доходов от акцизов на нефтепродукты.

Для сельхозпроизводства сейчас непростые времена. Есть ли планы по региональной поддержке местных предприятий?

— Это действительно так, но нам удалось сохранить объемы поддержки сельского хозяйства на уровне прошлого года — это 6,6 млрд рублей из федерального и регионального бюджетов. Например, 688,9 млн рублей направлены в растениеводство, 1,67 млрд рублей — в животноводство, 1,65 млрд рублей пойдут на подпрограмму модернизации и инновационного развития, 1,56 млрд рублей мы вкладываем в развитие сельских территорий (дороги, газификация, строительство социальных объектов — все необходимое для комфортного проживания на селе). Более 300 млн рублей направляем на развитие мелиорации земель сельскохозяйственного назначения. Поддержка предусмотрена для пищевой, перерабатывающей промышленности и рыбохозяйственного комплекса, для малых форм. Для нас очень важно, чтобы у предприятий было четкое понимание, на что они могут рассчитывать сейчас и в перспективе.

Как ведутся переговоры с розничными сетями о реализации товаров местных производителей?

— У нас нет влияния на сетевые магазины, но мы пытаемся договариваться. Когда сети открывают у нас магазины, строят склады, сортировочные комплексы, мы подписываем с ними соглашение и даем определенную преференцию с условием, что они будут брать областную продукцию себе на полки. В сентябре 2013 года магазин "Пятерочка" проводил закупочную сессию для наших производителей. Тем производителям, которые не могут поставлять большие объемы, "Пятерочка" предложила продавать продукцию в автолавках на территориях, примыкающих к магазинам.

Другое дело, что прошли те времена, когда в сети можно взять продукцию непосредственно из хозяйства. Кому нужна грязная картошка в холщовом мешке? Продукцию, конечно, надо готовить. Почему мы сегодня и говорим, что наша задача — создать сеть баз вокруг Петербурга, где шла бы подготовка продукции областных производителей к продаже. Кроме того, есть идея, и мы ее прорабатываем, чтобы небольшие предприятия кооперировались и делали свои маленькие магазины.

Ленобласть разработала закон о государственно–частном партнерстве. На какие проекты ГЧП вы приглашаете инвесторов?

— У нас довольно много проектов, которыми можно заинтересовать бизнес. В рамках ГЧП мы хотим перейти на строительство очистных сооружений. Расчеты показывают, что мы можем установить экономически обоснованные тарифы, которые гарантируют возврат инвесторам денег, но кошелька населения не коснутся. Также мы планируем совместно развивать проекты водоснабжения в зоне Всеволожска, Тосно, Гатчины, Ломоносова.

Мы приглашаем инвесторов к строительству транспортных развязок, виадуков, переходов. Тот же Гатчинский виадук готовы строить три компании, но победитель станет ясен только по результатам конкурса.

Частные инвесторы готовы к участию в социальных проектах. Например, дома престарелых, центры реабилитации. Содержание одного человека в месяц обходится бюджету примерно в 40 тыс. рублей. Эти деньги можно направить бизнесу, который обеспечит хорошие условия содержания и реабилитации человека на бюджетном отделении, а заодно получит возможность создавать коммерческие отделения. Мы со своей стороны готовы дать преференции, например льготную аренду.

У меня четкое убеждение, что мы должны участвовать только в тех проектах, которые так или иначе зависят от правительства: в части тарифного регулирования, гарантии возврата инвестиций, регулирования финансовых потоков. И желающих работать с нами много.