"Выходной Петербург". Руслан Хасбулатов: Страх в политике всегда играет роковую роль

На двери кабинета № 603 в плехановской академии — бордовая табличка с золотыми буквами: "Заведующий кафедрой мировой экономики, доктор экономических наук, профессор, член–корреспондент РАН Хасбулатов Руслан Имранович". У секретарши на полочке — выдержанная в тех же цветах шоколадка "Имраныч". Скромный кабинет экс–главы Верховного Совета завален рукописями, Хасбулатов первым делом щелкает металлической зажигалкой и закуривает трубку.

Руслан Имранович, а с кем бы вы выкурили трубку мира?

— Ей–богу, не знаю. С Аристотелем, Сократом, но тогда не курили. Вы знаете, когда я учился на первом курсе юридического факультета, наш преподаватель по латинскому языку сказал нам с укором: вот, ребята, и даже девочки у вас курят, а римляне–то не курили (смеется). А я ответил: так поэтому они и умерли все. Все расхохотались, а он начал серьезно объяснять, что они не умерли, а трансформировались.

Спустя 20 лет, наверно, уже можно сказать: что от вас зависело и чего вы не сделали?

— Я об этом думаю все время. Думаете, для меня это осталось в прошлом? Хотя прошло 20 лет и я, слава богу, достаточно активно занят другими делами — профессорской, научной деятельностью, одних учебников появилось 10, я даже для 10 – 11 классов написал учебник, не говоря уже о бакалаврах и магистрах.

В школах учатся по вашему учебнику?

— Могу показать, похвастаться (подходит к шкафу и достает учебник по экономике для школьников). Все учатся по моим учебникам. Но, несмотря на это, воспоминания щемят, тем более что я готовился к большой политике. Путин когда–то сказал, что он случайно оказался в политике, а я 30 лет готовился и в один час лишился. Конечно, я все время анализирую, пытаюсь найти какие–то свои ошибки. Но по–другому нельзя было поступить: на глазах у Верховного Совета, который обладал огромными полномочиями, осуществлялся разгром остатков России. Потому что историческую Россию раздербанили, Беловежье ее уничтожило одним махом.

И если бы я и мой Верховный Совет не действовали в 1992–1993 годах столь активно, нейтрализуя более опасные действия реформаторской деятельности ельцинистов, то и от Российской Федерации ничего бы не осталось. Были же планы расчленения территории РСФСР на пять–шесть государств. Мы не дали разгромить Российскую Федерацию. Это при всех наших ошибках, и моих в том числе. К сожалению, об этом умалчивают и историки, и действующие представители власти. Они как–то считают, что власть им Богом дана. Каждый правитель, который приходит в СССР, РСФСР, РФ, начинает отсчет истории с самих себя. И любой начальник, начиная с муниципалитета, тоже считает: я появился, и теперь начинается настоящая история. Конечно, это примитивизация, потому что хорошо подготовленные политические классы были выметены тремя волнами контрреволюции: после распада СССР, после ГКЧП и после расстрела парламента. И видите, какое поле — пустое, серое, болотное. У власти совершенно неподготовленные люди, начиная от самого низа и до самого верха. У них нет чувства ответственности ни перед народом, ни перед государством. Они считают, что они — творцы истории.

Какие–то белые пятна в этой истории 1993 года остались?

— Да нет, какие там белые пятна! Там был заговор. Если бы Ельцина не поддержали Клинтон и Гельмут Коль, он бы не решился. Оголтелых ельцинистов поддержали столичные СМИ.

Сейчас, когда они приходят ко мне, я им задаю вопрос: смотрите, между Обамой и конгрессом противоречия и конфликты больше, чем между Верховным Советом и Ельциным. Почему же вы не предложите Обаме ввести танки и расстрелять конгресс? Вы же требовали от Ельцина расправы!

Ведь конфликт между законодателем и высшей исполнительной властью — это вполне закономерное явление: так и должен развиваться политический процесс. Если нет сильного законодателя, которого боится исполнительная власть, происходит то, что у нас. Посмотрите, за 13 лет в страну притекло больше $4 трлн. На основе этих денег можно было выстроить экономику в технологическом плане на уровне выше, чем во Франции, а уровень жизни должен был быть у нас на уровне ФРГ. Куда эти деньги девались?

Извините, я никого не хочу обидеть, тем более что к Путину хорошо отношусь, но, если эти два деятеля за 13 лет не могут выстроить дорогу между своим родным Питером и Москвой, как они вообще могут заниматься проблемами всей страны?! Одну дорогу не в состоянии построить!

Вы помните ваше состояние в эти кризисные дни? О чем вы думали?

— Я размышлял, как бы нам этих извергов изолировать от власти, как устроить по–новому жизнь. Конечно, мы сами были виновны: наделили Ельцина огромными полномочиями, он требовал себе дополнительно, а мы критиковали, но давали. В результате он получил их больше, чем было у Сталина и царя. И то ему было все мало.

Откровенно говоря, главная причина расстрела была в том, что Ельцин и его команда оказались в полной изоляции. Негодование по всей стране было колоссальное, чуть ли не до восстаний доходило в некоторых регионах, все бастовали и связывали эти трудности с Ельциным. А тут ему подсказали, что надо перевести стрелки на парламент. Перевели. Стало лучше? Помните банкротство ельцинского государства в 1998 году, которое называют августовским дефолтом? Вот тогда надо было Ельцина отстранить и посадить в тюрьму за преступления, но уже было некому.

Тем, кто был в 1993–м далеко от Москвы, вообще было трудно понять, что происходит…

— Одно из множества последствий — стремительное падение авторитета России. Все страны СНГ отшатнулись. Раньше парламент был притягательной силой, они даже наши законы принимали. И президенты этих стран боялись своих парламентов — те все время давили на своих правителей, требуя более тесного сотрудничества. А когда произошел военно–полицейский переворот со стороны Ельцина, то их лидеры вздохнули с облегчением, разогнали свои парламенты и стали авторитарными президентами, некоторые правят до сих пор. Вот где ключевая причина того, что у нас жалкий замысел СНГ провалился. Вот где истоки того отчуждения и вот истоки того, что Украина повернулась к Европе. Вот здесь надо искать.

Руцкой был вашим союзником или попутчиком?

— Он не был союзником и быть не мог: он был человек, к сожалению, неадекватный. Правда, Ельцин отстранил его незаконно, но я допустил ошибку — надо было настоять, чтобы он не вселился в апартаменты Верховного Совета. Вслед за ним пришли отставные министры спецслужб, и все это страшно напугало Кремль. Они и так боялись всего на свете, а тут концентрация эти высокопоставленных отставников. У них родилось мнение, что сформировался заговор.

Вы знаете, страх в политике всегда играет роковую, трагическую роль. Ельцин и сам был психически склонен к паникам, ему везде мерещились заговоры, помню, что я его успокаивал по поводу того, что Горбачев против него плетет интриги…

А потом Руцкой повел этих несчастных людей, полмиллиона, в Останкино. Если бы не это событие, мы бы выиграли, еще день–два — и они пошли бы на те требования, которые мы предъявили.

Я легко могу представить, за что вы не любите Ельцина, но, может быть, за что–то вы ему благодарны?

— Да за что? Я был избран депутатом, он предложил мою кандидатуру на пост первого заместителя. Но если бы (на пост председателя Верховного Совета. — Ред.) пришел Полозков от компартии, он бы тоже предложил меня первым заместителем, потому что за мной стояли серьезные политические силы. Я же не кукурузу охранял, я делал и научную, и общественную карьеру. Я постоянно выручал Ельцина. Ельцин боялся Горбачева. И на все заседания, которые еженедельно проводил Михаил Сергеевич, Ельцин направлял меня. Я был очень ему предан, очень заботлив, но это кончилось его же предательством.

Вы достаточно жестко высказываетесь о политиках из прошлого и настоящего. Ельцин — узурпатор, гайдаровцы — большие лгуны, Кудрин — один из самых плохих министров…

— Кудрин — да, самый никудышный. Ведь Кудрин же навязывал неолиберально–монетарную политику, из–за которой последний глобальный кризис и разразился. Об этом говорят самые лучшие и признанные на Западе экономисты: лауреаты Нобелевской премии Стиглиц, Кругман. Но я–то об этом говорил и писал еще 20 лет тому назад, когда навязали нам эту концепцию вашингтонского консенсуса. Там о чем шла речь: сплошная приватизация, гигантское сокращение государственных расходов, перевод образования на частную основу и т. д. Я разъяснял Ельцину, когда приехал Мишель Кондесю, что эта концепция порочная, она была разработана для Латинской Америки и там провалилась. Говорил, что население взбунтуется, что это искусственно породит социальное расслоение: "Сегодня нас общество приветствует, а завтра будет проклинать..." А Кудрин втер очки, запудрил мозги президенту и премьеру и фактически 10 лет проводил эту линию.

Пять лет назад один студент задал мне вопрос: "Я слушал выступление министра финансов Кудрина, ему задали вопрос, почему государство не может строить мост, Кудрин отвечает, что не может, потому что будет инфляция, а корреспондент логично рассуждает и говорит, что частник не заинтересован в строительстве моста, а государство избегает строить мост из–за боязни инфляции, в результате Россия остается без мостов". Мы с вами начали разговор с дороги между Питером и Москвой. Так вот, благодаря этому самому Кудрину, этому бездарному министру, государство тщательно избегало вкладывать огромные деньги даже в развитие инфраструктуры, и вся страна осталась без дорог… Нам, кстати, осталось 2–3 года до того, как цены на нефть упадут. Что будет делать наша страна? Вы еще молодой, вот вспомните мои слова. Что если цены на нефть сократятся не до $80, а до $20 за баррель?

Многие предрекают экономические неурядицы в самое ближайшее время.

— Я полагаю, что в ближайшее время их не будет, потому что не жду каких–то крупных неурядиц в мировой экономике, а у нас очень высокий уровень синхронизации мирового делового цикла.

Деловой цикл Европейского союза на нас отражается в наибольшей степени. И я не думаю, что в Европе разразится какой–то большой кризис, потому что они только–только выходят из затяжной великой европейской рецессии. Поэтому в 2014–2015 годах каких–то крупных потрясений не жду. Другое дело, что поскольку не было принято серьезных институциональных решений, то ожидать быстрого роста экономического развития не стоит. К тому же происходит замедление темпов роста гигантской китайской экономики, индийской, бразильской экономик, которые оттягивали огромное количество избыточного инвестиционного капитала из США и Европы. А значит, спрос на энергоносители тоже будет расти медленно. При этом в Америке огромными шагами идет сланцевая революция.

На сегодняшний день газ на внутреннем американском рынке на 40% дешевле, чем у нас. И дело идет к разработке сланцевой нефти. Для того чтобы спасти окружающую среду от загрязнений, разрабатываются новые технологии. Когда американцы берутся за дело, они добиваются поставленных задач. Они считают, что новые технологии, которые обезопасят окружающую среду, будут приблизительно через 2 – 3 года. К этому времени вступят в действие колоссальные танкеры–газовозы, которые строятся в портах Южной Кореи по заказу американцев. Когда они начнут работать, Америка зальет весь мир. И нашим ключевым компаниям придется плохо, потому что за 13 лет не сделано ничего: машиностроение не восстановили, танкостроения нет, базовых отраслей нет.

Вы недавно говорили, что Путин не будет предпринимать ничего кардинально нового, что нужно менять Конституцию, что нужна институциональная реформа, но как ее проводить, ведь власть в ней не заинтересована?

— К сожалению, это так, но менять надо. Есть клише: сталинская Конституция, брежневская Конституция — а сейчас мы по какой живем? По ельцинской. Она была создана им искусственно, под влиянием страха парламента. У нас совершенно ненормальная Конституция, которая была принята в результате военно–полицейского переворота и сделана под ельцинскую волю, чтобы у него была вся власть. Многие говорят, что нам нужна сильная власть, поэтому нужна президентская власть. Но кто сказал, что она сильная? Разве Ельцин был сильным президентом? Разве парламентарный режим в Великобритании, Германии и Японии слабый?

Государство сильно исполнительностью законов. Почему у нас слабое государство, почему нет закона? Вот, например, девушек из Pussy Riot, которые набедокурили в церкви, посадили, а продавец стульчаков, которого непонятно кто сделал министром, на свободе. Когда есть лицемерие со стороны властей, рассуждающих, что закон должен быть для всех, но только не для него, — тогда все рушится, и государство разъедается ржавчиной недоверия и разложения.

Про Чечню не могу не спросить. Согласно переписи, это самый молодой регион России, но заняться им нечем, потому что нет промышленности. Два пути: в гвардию к Рамзану Кадырову или в Москву на заработки.

— Недавно я читал лекции в Венском университете, и там оказалось несколько человек, которые уехали из Чечни. Мы разговорились, и я спросил, много ли их здесь. Я был поражен, когда услышал ответ: больше 40 тыс. человек. Я потом проверил — так и есть.

Это же большая трагедия. В ходе войны центр Грозного был полностью разрушен, надо отдать должное Рамзану Кадырову, он много сделал, чтобы его восстановить. Но город — это город, вернемся к промышленности. Вы знаете, что такое была грозненская промышленность в СССР? Это 6% ВВП страны! Сейчас от уровня 1990 года осталось лишь 5%. Нет промышленности, нет сельского хозяйства, нет животноводства. Конечно, этим надо было заняться федеральным властям, ведь война велась–то именно ими. Может быть, надо было создать в Москве министерство по делам Чеченской Республики, как в свое время в Англии было министерство по делам Шотландии и Ирландии. Но этого нет, и люди уезжают. В результате для РФ создается очень опасная ситуация. Те, кто уезжает, конечно, недовольны, а за границей они становятся еще более недовольными, и концентрация национального контингента в больших количествах — это потенциальные противники.

Не управляет серьезно федеральный центр страной. Пока это нейтрализуется за счет того, что если кто–то недоволен, то им дают деньги. Вот строят горнолыжные центры на Кавказе, но разве это не дикость — пытаться их строить в неспокойном царстве! Какой европеец туда поедет, это же элитарный спорт! Это смешно! Я сколько раз говорил, что, если нет своих идей, я подскажу, куда вкладывать деньги.

Еще один аспект. Чеченская Республика с конца XIX века славилась добычей нефти. Теперь слово "нефть" исчезло из обихода. Куда же делась грозненская нефть? Допустим, в лучшие времена там добывалось 25 млн т, а сейчас всего добывается 1 млн т. Но стоимость 1 млн т нефти превышает все те бюджетные средства, которые Москва направляет туда! Куда девается нефть? Почему не построен хотя бы один нефтеперерабатывающий завод? Дело в том, что федеральное правительство вообще не занимается экономикой. Мне их просто жалко, так как люди явно не на своем месте, ведь понятно, что и сам не справляешься, и кадры подбирать не умеешь, и систему управления не создал — так зачем мучить себя и общество?

Я слышал, как вы в 1966 году в Копенгагене встретились с Beatles и даже подарили им коньяк и икру, а они в ответ — свои пластинки. Они сохранились?

— Да, очень много, целую стопку, но я тогда жил в общежитии Московского университета, вы же знаете, что такое жизнь в общежитии!

Да, мы встретились, но тогда они у нас не были особенно известны, хотя на магнитофонах их уже крутили. Мы тогда приехали делегацией на какую–то международную студенческую конференцию, нас было примерно 20 человек. На острове Зеландия был международный студенческий центр, где предполагались дискуссии, разные программы и веселье было: студенты — везде студенты. И вот вваливается эта группа, и все говорят: битлы, битлы! После их выступления я подошел к коменданту студенческого городка и сказал, что наша делегация хотела бы группу пригласить в гости. Он ответил, что они придут куда угодно, если будет выпивка, я сказал: у нас есть. Вот так мы часа два дружили.

А икру какую подарили, черную или красную?

— И ту, и другую. У нас ведь денег было мало, нам тогда меняли $50, но мы делегацией вывозили с собой рыбу, икру, коньяк, водку, вино.

Мы, кстати, постоянно ездили в Европу на поездах — еще дореволюционных, великолепных, купе там были облицованы ореховым деревом. Убирали перегородки, пели песни. Тогда в мире была определенная гармония, не было террористов, на границе никто не шерстил. Комсомольцы едут — пожалуйста!