Протоиерей Всеволод Чаплин призвал россиян к "умению довольствоваться малым или разумным количеством земных благ". Колумнист dp.ru Дмитрий Прокофьев рассуждает, подойдет ли россиянам такая экономическая система.
Недавно протоиерей Всеволод Чаплин призвал россиян к "умению довольствоваться малым или… разумным количеством земных благ", утверждая, что "за таким подходом будущее". Этот подход священнослужитель предложил "изложить в категориях экономической науки и построения экономической системы". Означают ли его слова, что нам пора запастись сухарями и спичками в ожидании мудрых решений власти? Для ответа попробуем обратиться к прошлому церкви.
Евангелист Матфей, повествуя о деяниях нашего Спасителя (Мф. 19:16–22), рассказывает историю юноши, обратившегося к Иисусу Христу с вопросом, что делать, чтобы обрести на небесах жизнь вечную? После того как выяснилось, что вопрошающий уже ведет самую благочестивую жизнь, Христос рекомендовал ему раздать имущество нищим. Услышав такой совет "…юноша отошел с печалью, ибо у него было большое имение". Однако Христос не призывал к равенству в нищете, а всего лишь указывал на преходящий характер земных благ по сравнению с духовными, оставляя выбор на совести человека.
Вопрос о бедности как об условии спасения действительно волновал и церковных идеологов, и простых верующих, поскольку христианство изначально было религией бедняков, а золотые ризы и величественные храмы, наполненные сокровищами, появились значительно позднее апостольской проповеди. Пастыри не должны жить намного лучше своих братьев во Христе, говорили одни. На дешевку души не уловишь, возражали другие. Когда оборванец говорит таким же оборванцам: "Братья мои", это не производит на них впечатления. Вот если это скажет царь — дело другое! Пожалуй, самые разумные тезисы в этой дискуссии выдвинул Мартин Лютер, говоривший, что греховность богатства — вопрос спорный, а вот в греховности бедности сомнений быть не должно. Посылая человеку бедность, учил Лютер, Господь указывает человеку на его заблуждения.
В то самое время когда Лютер проповедовал в Виттенберге, князь Василий в Москве спорил с епископами о судьбе церковного имущества — князь рассчитывал закрыть бюджетный дефицит за счет церковной кассы. "Нестяжатели", последователи святого старца Нила Сорского, были согласны отказаться от собственности в пользу царской казны, но взамен требовали права на свободу слова в соответствии с собственной совестью. Их оппоненты из клана Иосифа Волоцкого были готовы поддержать царя во всем и всегда — при условии сохранения за ними церковных богатств. В пользу иосифлян сыграли личные дела Василия — он хотел взять себе молодую жену, отправив прежнюю в монастырь. "Нестяжатели" осудили княжеский развод, а иосифляне продали Василию свою поддержку — в обмен на решение "спора хозяйствующих субъектов" в их пользу.
Так или иначе последним истинным аскетом на престоле московского митрополита оказался священномученик Филипп Колычев, убитый по приказу царя Ивана, сына Василия. А вот уже патриарх Никон в быту вел образ жизни, настолько не уступавший царскому, что на этой почве конфликтовал с государем Алексеем Михайловичем.
Вопрос об умении довольствоваться малым был важнейшим и у злейших врагов русской церкви — большевиков. "Хлебная монополия, хлебная карточка, единая трудовая повинность" — вот что, по мнению Владимира Ленина, должно было направить Россию к коммунизму, где каждый должен был получить материальные блага по потребностям. Хлебные карточки окончательно отменили только после Второй мировой, а вскоре пообещали построить и коммунизм, как только будут преодолены временные трудности. В связи с этим был такой анекдот: наступил коммунизм, пошли люди в магазин, а там объявление "Сегодня потребности в мясе нет"!
По поводу ограничения потребностей хорошо высказался французский мыслитель Мишель Монтень: "Как только король прекратит свое мотовство, мы охотно последуем за ним!".
В самом деле, если бы отец Всеволод Чаплин обратил свой призыв к самоограничению к власть имущим, его можно было бы только поддержать. Тем более что для верующего очевидно, что Господь не может безнаказанно допустить горения в храмах Его иудиных свечей, возжигаемых сребролюбивыми блудодеями, рассчитывающими купить себе Царствие Небесное. Или те, кто призывает нас к самоограничению, решили между собой, что Бога нет и значит им все позволено?
В частности, позволено строить систему, где малым останется малое — навечно? Будем готовиться к "временным трудностям".
