Разделите это надвое

Сергей Данилян уже 15 лет работает в Америке, но от корней, что называется, не оторвался: его проект «Красота в движении» в 2009 году получил «Золотую маску» за лучший балетный спектакль.

Сергей, чем отличается организация гастролей «здесь» и «там»?

--Все, что происходит у нас, здесь, в США, планируется заведомо. Поэтому работать с точки зрения организации гастролей легче: ты реально представляешь возможности, знаешь за несколько лет вперед, как реально верстается бюджет. Так, в 2007 году были запланированы гастроли в США труппы Бориса Эйфмана, которые начинаются сейчас, несмотря ни на какие сложности. В России только начинают об этом думать. Это очень важно, потому что приезжаешь в Россию, идешь по той же Москве -- и глаза на лоб лезут от количества культурных событий в таком мегаполисе. На самом деле это ужасно, это развращает рынок, хоть это и рынок, открытый для конкуренции.

Как организуются гастроли звезд из России в США?

--Здесь механизм отработан четко. Чтобы какие-нибудь гастроли состоялись на территории Соединенных Штатов, государственные службы на уровне министерства национальной безопасности (Homeland Security) должны дать добро. Мы проходим все этапы разрешительных процедур, включая профсоюзы, которые курируют те или иные отрасли. Скажем, есть профсоюз, который курирует музыкантов, проф­союз, который курирует артистов сцены, профсоюз, который курирует технические службы. Практически нужно получить разрешение от всех, после чего документы подаются в Homeland Security Department для разрешения временной работы иностранных исполнителей на территории США. Не все исполнители могут получить такое разрешение, каждый случай изучается отдельно офицерами HSD, чтобы понять, какое место тот или иной коллектив занимает в мировой табели о рангах и в какой степени приезд того или иного исполнителя принципиально важен и никоим образом не сможет поколебать устои собственных артистов на территории США.

Существуют определенные ограничения: например, приезжает оркестр работать на территории США, по документам для выступления в определен­ных концертных залах. Если при этом этот оркестр умудряется где-то что-то записать, то налагается арест, и этот оркестр может в будущем больше не появиться на рынке. Поскольку здесь много музыкантов и они все члены разных исполнительских профсоюзов, то, безусловно, если речь идет о записи саундтрека к фильму, возникает вопрос, почему именно эти приглашенные музыканты пишут саундтрек, когда есть музыканты свои, которые могут эту же работу сделать. Вопрос идет о занятости, о том, что отбирается кусок хлеба у кого-то из исполнителей здесь, в США. Без регулирования властями США нашу работу себе трудно представить.

Наша работа на территории США и Канады связана в основном с крупными исполнительскими центрами и университетами, которые поддерживаются частными фондами и за счет пожертвований, за счет местного крупного или даже мелкого бизнеса. В США ведь нет ни министерства культуры, ни господдержки в области культуры.

Какое место, на ваш взгляд, в мировом балете занимает Петербург?

--Я с трудом представляю, как бы развивался наш бизнес, если бы не было Петербурга с его историей и петербургского балета с его школой, традициями. Мы с 1994 года имеем офис в Нью-Йорке, когда мы стали пытаться найти место на сложном американском рынке артистического менеджмента. Именно Петербург, поддержка Валерия Гергиева и Бориса Эйфмана помогли реализовать нам творческие амбиции, найти достойное место в иерархии продюсерского бизнеса. Судя по тому, как сегодня развиваются эти отношения, какой интерес в мире есть к искусству петербургских коллективов, город занимает ведущее место в мировом балете.

Работая с труппой Бориса Эйфмана, мы создавали новый бренд. Многими в мире балета труппа Бориса Эйфмана воспринималась как очередной балетный коллектив из Петербурга, где и так достаточно много коллективов, которые все выступают под названием «Санкт-Петербургский театр балета». Поэтому очень важно было с самого начала найти именно тот имидж, который сработал бы на культурном рынке. Мы пошли по пути авторского театра, воспользовавшись опытом того, как назывались и называются до сих пор многие труппы в Америке, например Алвин Эйли, Пол Тейлор или Мерс Каннинхем. Мы предложили Борису Эйфману назвать его коллектив в Северной Америке Eifman Ballet. Теперь это имя знают уже не только в Северной Америке, но и во всем мире.

Предполагаете ли вы организа­цию гастролей театров уровня Парижской оперы или New York Сity Ballet в Петербурге?

--Вся система организации перечисленных западных компаний принципиально отличается от системы организации российских коллективов. Это разные традиции. Ни одна опера мира не гастролирует так, как гастролирует опера Мариинского театра.

Гастрольная жизнь -- неотъемлемая часть творческой жизни этого коллектива, и это не только исторически сложившаяся традиция, не только организаторский талант Валерия Гергиева, это еще и мощные творческие силы, это и некий имидж русской оперы, который маэстро создал в мире. Гастроли способствуют тому, чтобы продолжать эту пропагандистскую работу. Идеологии сегодня нет, но русскую культуру мы пропагандируем, наверное, больше, чем кто-либо в мире.

Система функционирования оперы Ковент-Гарден или Парижской, Датской оперы все равно принципиально отличается от нашей -- я имею в виду, от вашей (смеется). Российские компании -- это стационарные театры со своими помещениями и со своими исполнителями, которые находятся в штате, получают зарплату. Да, при этом у них есть индивидуальные контракты по всему миру: сегодня солисты Мариинской оперы поют на всех возможных языках, на которых созданы оперы. Но труппы Парижской оперы, или Метрополитен-оперы, или Датской оперы формируются по принципу или звезд, или необходимого кастинга. Под определенный репертуар сезона они подбирают исполнителей со всего мира. Таким коллективам, как Парижская опера, с их репертуаром гастролировать крайне сложно, если вообще возможно. Тем более гастролировать с такой частотой, с какой гастролирует труппа Мариинского театра.

А если говорить о балете?

--Его система организации отличается от оперной. Все-таки балетные компании имеют свой штат, и они могли бы осуществлять такую работу, однако и для них лучшее время для гастролей -- лето, когда заканчивается домаш­ний сезон. Например, эксплуатация театральных помещений Ковент-Гарден делится между оперой и балетом, юридически это разные лица. Мариинский театр -- это одно юридическое лицо, при этом у нас количество творческих сил такое большое и мощное, что можно и играть дома, и ездить на гастроли. У них -- я имею в виду, у нас, на Западе, -- этого нет. Они могут поехать на гастроли или перед самым открытием сезона в своем здании, или в конце сезона. Скажем, у Американского балетного театра ситуация другая -- этот театр не имеет своего помещения, он стабильно работает 2-3 недели в Нью-Йорке осенью и 8 недель в Метрополитен-опера, при этом репертуар обоих сезонов отличается.

Петербургские и московские коллективы имеют гораздо больше возможностей, и задачи перед ними стоят другие. Что такое на самом деле мировые гастроли? Это фактически формирование имиджа того или иного творческого коллектива на мировом культурном рынке. По-другому это объяснить нельзя. Если вам кто-то скажет, что коллективы ездят зарабатывать деньги, то разделите это надвое, потому что не все гастроли бывают коммерческие и не все гастроли заканчиваются коммерческой выгодой.

Очень важной составляющей гастрольной работы являются творческие аспекты. Скажем, в прошлом сезоне мы после 6-летнего перерыва показали в Нью-Йорке балетную труппу Мариинского театра. Хотя труппа практически ежегодно от 3 до 6 недель гастролировала по Северной Америке, получилось, однако, что последние ее гастроли в Нью-Йорке состоялись в 2002 году. 6 лет -- достаточно большой срок в карьере артистов балета, зритель тоже растет, а на смену старому зрителю очень тяжело сегодня приходит новый зритель, молодой, которого еще нужно заинтересовать классическим танцем. Обратите внимание, что сегодня в балетные школы все меньше и меньше поступает мальчиков. Жизнь принципиально изменилась, и у мальчиков сегодня другие интересы. Мальчики, которые не дошли до балетных школ, становятся финансистами, банкирами, бизнесменами, компьютерщиками и т. д. И их отношение к танцу совершенно не соответствует тому, как танец воспринимают люди более старшего поколения. Это не только вопрос внутренней культуры, это еще и вопрос образования, семейных традиций, традиций города. Поэтому, что касается гастролей «от нас к вам», то это очень сложный процесс.

В отличие от советского времени балет в России не показывают на главных телеканалах. Как с этим в Америке?

-- Если не знать, что происходит в мире, то кажется, что у вас плохо. Но в Америке интерес к танцу со стороны СМИ еще ограниченнее, чем в России. Чтобы затащить новостной телевизионный канал (ABC, CBS, NBC) на открытие очень важных гастролей, я не знаю, что должно произойти. Их это еще меньше беспокоит. Мы приехали с проектом «Короли танца» в Москву. Я помню впечатления артистов из Дании, Америки, Испании, нашего хореографа Флеминга Флиндта, когда они увидели, сколько их окружает телекамер и представителей радиостанций. Такого в США на балетном событии не увидеть. Даже если Барышников начнет репетировать с другой знаменитостью того же уровня, никто не придет. Здесь, в Америке, это не событие. Однажды в Нью-Йорке в один день Мстислав Ростропович выступал с Бостонским симфоническим оркестром в Карнеги-холле, Валерий Гергиев дирижировал в Эври-Фишер-холле, а Борис Эйфман открывал в Сити-центре. Три великих артиста собрались на небольшом пятачке -- но только русские СМИ понимали всю важность происходящего. Все познается в сравнении. Если в России происходит какое-то балетное событие, я в Нью-Йорке это могу увидеть по российскому Первому каналу, но, сидя в гостинице в Москве и глядя по кабелю американские телеканалы, я никогда не узнаю о крупном балетном событии в США. Если только это не Нью-Йоркский Филармонический оркестр, который приехал в Северную Корею.

Сергей Данилян: «Приезжаешь в Россию, идешь по той же Москве, и глаза на лоб лезут от количества культурных событий. На самом деле это ужасно, это развращает рынок».

фото: коммерсант

«Чтобы какие-нибудь гастроли состоялись на территории США, государственные службы на уровне министерства национальной безопасности должны дать добро».

«Глядя по кабелю американские телеканалы, я никогда не узнаю о балетном событии. Если только это не Нью-Йоркский Филармонический оркестр, который приехал в Северную Корею».