Цены на бензин: затишье перед бурей

<b>Просто же автомобиль стал уделом</b> каждой семьи, а объем грузоперевозок, осуществляемых грузовым автотранспортом неуклонно растет и его даже смешно сравнивать с советскими временами, когда понятие &#171;дальнобойщик&raquo; было известно широким слоям населения исключительно по фильму &#171;Дело Румянцева&raquo;. И вот эти самые дальнобойщики, представители нового класса, провели вчера на 19-м километре МКАД забастовку, в которой пока что участвовало всего сто машин. Что беспокоит суровых пилотов большегрузных машин, нетрудно догадаться. Их беспокоят стремительно растущие цены на солярку, сиречь дизельное топливо.

<b>Бензин по стране стоит везде по-разному</b>, но дорожает одинаковыми темпами и цифры приводятся впечатляющие. Как сообщается, в Татарстане в августе литр дизельного топлива стоил 12 рублей, сейчас – 22, а в отдельных регионах цена на солярку превышает даже цену на 92-й бензин и находится на отметке 28 рублей, то есть больше доллара за литр. И это в стране, которая выкачивает из своих недр немыслимое количество нефти!.. И представляется, что вчерашняя забастовка дальнобойщиков – это лишь первые капли надвигающейся грозы всеобщего недовольства подорожанием бензина.

<b>В этой связи нелишне напомнить</b> азбучную истину, что растущая цена на бензин – основа основ всех дальнейших подорожаний. Подорожала солярка – подорожала пшеница – подорожала буханка хлеба и бутылка подсолнечного масла. А как следствие старушка расхотела идти голосовать за &#171;Единую Россию&raquo;, хоть и нет у нее автомобиля в гараже. И не надо нам рассказывать про мифические заговоры поставщиков и козни олигархов. Еще два года назад Владимир Путин, отвечая на &#171;прямой линии&raquo; на вопрос о подорожании бензина (в нашем государстве это процесс перманентный и относится к разряду &#171;вечных&raquo;) говорил о том, что внутренний рынок монополизировали восемь нефтяных компаний и что &#171;правительство рассматривает возможность поменять эту систему с тем…чтобы обеспечить и доходы государства и чтобы не поднимать цены на ГСМ&raquo;. Видать, не получилось тогда у правительства.

<b>Схема повышения цен предельно проста.</b> Раз в два месяца, то есть с завидной оперативностью правительство России пересматривает экспортные пошлины на нефть и нефтепродукты, рассчитывая их по специальной формуле, выводимой на основе двухмесячного мониторинга мировых цена на российскую нефть марки Urals. Не знаем как там с этой секретной формулой правительства, но даже ребенок у нас в стране знает, что цены на нефть растут не по дням, а по часам – об этом каждый день в телевизоре донесения с мировых бирж. Цены растут, экспортная пошлина повышается (ожидается, что с 1 февраля она составит 332-333 доллара за тонну), растут поступления в государственную казну, а нефтяные компании, которых таким образом лишают сверхприбылей, &#171;отыгрываются&raquo; и возмещают потери на внутреннем рынке, повышая цены и вызывая бессильную ярость дальнобойщиков, трактористов и тех, кто ездит не на &#171;шестисотом&raquo;.

<b>Все это потому, что российская экономика</b> интегрирована в мировую экономику, -- объясняет нам Путин и при этом не врет. Когда цена на пресловутый баррель на мировом рынке перевалит за сто долларов, то аукнется, да еще как, и у нас. И получается, что государство, получая прибыль в казну от нефтеэкспорта и направляя ее на национальные проекты и социальные программы, с другой стороны торпедирует всю эту социалку подорожанием бензина, хлеба, яиц, колбасы и верхней одежды. А что прикажете делать?

<b>У правительства, как отмечают</b> многочисленные эксперты, есть только один способ регулировать цены на бензин: собрать нефтяных баронов и под угрозой отъезда в Краснокаменск велеть заморозить цены. До выборов, может быть и сработает – но только до выборов. Потому что это, все равно как, если бы на рынке подойти к ларьку и сказать:

-- Гиви, дорогой, ты эту хурму дороже тридцати рублей за килограмм не продавай!

Что ответит Гиви?

Остается лишь надеяться, что нефтяные олигархи более социально ориентированы, чем торговец хурмой.