Картина маслом - 2

Последняя серия совершенно разочаровала меня в главном герое Давиде Гоцмане. Когда Глеб Жеглов в «Месте встречи убил Левченко, то это тоже вышло как-то неказисто. Помнится, мы с митьками даже предложили на НТВ снять, как бы по желанию трудящихся, фильм «Митьки спасают Левченко. Сценарий был написан и утвержден, но все же не воплотился. До сих пор жаль.

Так вот, в «Ликвидации вышло еще неказистей. Уже в первых сериях выяснилось, что у главного злодея Чекана возлюбленная самой красивой и благородной наружности среди прочих героинь и сам он не чужд серьезной любви. Тут всем зрителям сделалось несколько как бы обидно. Чем это он заслужил у авторов такую подругу, в нарушение жанра? Мне, еще никого не зарезавшему зрителю, неохота любоваться благородными чертами бандита, потому что я сочувствую тем, кто за нас проливает кровь в борьбе с ними. Это ведь наши отцы и братья, которых мы сразу начнем предавать, чуть залюбуемся врагом. Или нечего тогда и воевать. Лапы вверх, и сдаемся на милость победителю. (Помнится, первые телерепортажи с чеченской войны, с показом благородных боевиков, тоже тошно было видеть по той же причине.) Пусть бы, как в американском кино, у мафиози всегда ослепительные красотки, но зато полные дуры. Не обидно.

Дальше - хуже. Когда наконец изловили наиглавнейшего душегуба Академика, то авторитетный Гоцман ради своего блатного форса принял предложение того закурить, хотя подчиненный его и протестовал. Академик немедленно этим воспользовался, добыл припрятанное оружие и, перестреляв пяток наших (возможно, кормильцев семейств, а мужчины после войны на вес золота были), затеял целый бой, в котором еще человек десять невинных подстрелили. Гоцману же как с гуся вода, поскольку его-то «пуля не берет - везучий. Академика он, правда, одолел, но какой ценой? А ведь прежде того целая серия посвящена была сочувствию бандитам, убиваемым (в момент грабежа!) по приказу Жукова контрразведчиками, поскольку это, мол, не по закону. Коли авторы хотят сочувствия бандитам, то «нашим - сам Бог велел. Или нужно менять жанр.

Еще можно было исправить дело, если б Гоцман покаялся. Ну хоть рубаху на груди порвал: мол, товарищей я погубил ради форса! Расстреляйте меня или сам застрелюсь! Зритель отходчив, глядишь, и простил бы. Но нет, ничего подобного, пошел себе гусем к любимой, которой более повезло, чем тем вдовам. Столько серий был молодец, ходил гоголем: «Я Гоцман! Я Гоцман!, как бы обещая зрителю одолеть врагов своей народностью и справедливостью, а под конец оказался пустым фанфароном, несмотря на отличную мускулатуру и обаятельную нервность. В финале еще и политика замешалась. Оказывается, Академик убивал всех и лютовал из нелюбви к советской власти. Так кто ж ее теперь любит? Стало быть, изрядная часть зрителей скоренько переосмысливает весь фильм, начиная с конца, уже в пользу главного врага. И поскольку это по жанру не «Тихий Дон, где героя вместе с народом «кидает из красных в белые и наоборот, то и интерес к действию резко падает, да и атмосфера фильма рушится.

Признаю талант и масштаб преодоленных авторами трудностей - картина все равно уже обрела редкостную популярность. Мне же не следовало поддаваться соблазну и смотреть контрафактные диски ради огорченья раньше времени. Так что лично я поделом наказан за то, что поступил как ротозей.

Мне, еще никого не зарезавшему зрителю, неохота любоваться благородными чертами бандита, я сочувствую нашим