Финн всех времен

Нынешние развалины, превратившиеся в достопримечательности местного значения, имели других хозяев, а легенда, связавшая их с финским маршалом, скорее всего, плод пропагандистских усилий НКВД. Во время советско-финской войны утку про дачу вражеского главнокомандующего особисты использовали для подъема боевого духа красноармейцев, которые тысячами погибали, штурмуя мощные финские укрепления. Так или иначе, но имя Маннергейма прочно вошло в нашу топонимику, и мы его знаем как "дачу" и как "линию". А в Финляндии Маннергейм, согласно опросам общественного мнения, сохраняет статус "финна номер один". В этом году со дня рождения маршала и президента Финляндии исполняется 140 лет.

Шоколадный дом

Генерал-лейтенант русской армии Карл Густав Маннергейм покинул Россию после 30 лет службы поздней осенью 1917 г., не приняв новых порядков. Его политическая и военная карьера в Финляндии началась, когда ему перевалило за пятьдесят. Планируя посвятить остаток жизни тихим сельс-ким радостям, он и предположить не мог, какой груз ответственности готовит ему судьба.

В Хельсинки он поселился в небольшом двухэтажном доме с видом на воду, который ему сдал в аренду владелец знаменитой шоколадной фабрики Карл Фазер (в Финляндии принято произносить Фаццер). В 1942 г. финский парламент принял решение выкупить дом у собственников и подарить отцу нации и главнокомандующему, и вроде бы даже деньги собрали по подписке на это благое дело. Деяние было приурочено к 75-летию Маннергейма - кстати, Гитлер посчитал нужным лично поздравить главу союзной страны с этой датой и специально прилетел в Финляндию на несколько часов.

Покупка дома не состоялась: когда страна уже вышла из войны, выяснилось, что денег владельцы так и не получили. В итоге вместо дома в столице президенту преподнесли в дар сельскую усадьбу. Собственником он стал накануне своей отставки, в имении проводил летние месяцы, а на зиму уезжал в Швейцарию, где и умер в 1951 г., успев закончить двухтомные мемуары.

Дом в Хельсинки почти сразу после смерти Маннергейма был превращен в музей. Атмосфера подлинности, не воссозданная, а бережно сохраненная, производит впечатление не только на знатоков военной и дипломатической истории, но даже на безнадежных профанов. В экспозиции нет ни одного предмета, которого не было бы в доме при жизни политика. На своем месте осталась библиотека, собрание фотографий и картин, коллекция охотничьих трофеев - в гостиной на полу лежат шкуры тигров-людоедов, убитых Маннергеймом в Непале. Каждая из деталей, будь то походная кровать в аскетической спальне или бюро XVIII века, купленное для кабинета на блошином рынке в Париже, дает возможность представить выдающегося финна в разных проявлениях.

Российскому периоду жизни Маннергейма в финском музее уделено очень большое внимание. Ни лакун, ни пробелов: служба в кавалергардском полку, события личной жизни - женитьба, рождение дочерей, участие в русско-японской войне, поездка по Китаю и Монголии с разведывательными целями под видом исследователя-натуралиста, Первая мировая война и награды за личную храбрость, в том числе Георгиевский крест. Финский военачальник и государственный деятель был достойным русским офицером - из этого наши соседи не делают тайны, и их национальное самосознание нисколько этим не ущемлено.

Карамельный вернисаж

На этом фоне вполне логично выглядят попытки отечественных предпринимателей использовать в отношениях с финскими партнерами фигуру общего героя. На днях в Хельсинки с большой помпой открылась выставка, претендующая на художественное отражение российской части биографии Маннергейма. Дисциплинированные финские чиновники в галстуках, с супругами под руку отправились после работы в русский культурный центр. Долгие речи о волшебной силе искусства стали гарниром для кучки экспонатов очень спорного уровня. Вылизанная копия помпезного парадного портрета - официальная часть, несколько ученических пейзажей с Мойкой-Фонтанкой - для местного колорита, балерины в голубом (маршал, будучи кавалергардом, увлекался) - для тематической широты. Вольные копии с архив-ных фотографий, выполненные в карамельной гамме - и розовое шампанское, чтобы запить все это дело.

Не стоит питать иллюзий, что финны в своей душевной простоте не в состоянии отличить искусство от профанации. К счастью, как хорошо воспитанные люди, они нашли способ достойно пережить этот вернисаж. Главный гость, внучатый племянник маршала и тоже Маннергейм, на бесконечные вопросы журналистов о том, как ему нравится выставка, отвечал тактично: "Извините, еще не успел посмотреть!"

Этот портрет, озаглавленный "Карл Густав Маннергейм - председатель правления банковской ассоциации", выполнен в 1929 г. финским художником Аксели Гален-Каллела. По художественному уровню сравнение явно не в пользу мастеров, выставлявшихся на днях в Хельсинки!