Как попасть в волшебный ящик

Пару недель назад мне позвонили из телекомпании НТВ, программа "Намедни", и попросили им помочь. Сто лет назад я написал книжку про радикальную молодежь: анархистов, фашистов, троцкистов, скинхедов и прочую подобную публику.

Пару недель назад мне позвонили из телекомпании НТВ, программа "Намедни", и попросили им помочь.<br><P><br>Сто лет назад я написал книжку про радикальную молодежь: анархистов, фашистов, троцкистов, скинхедов и прочую подобную публику. Теперь коллеги снимали репортаж приблизительно про то же самое и просили свести их с героями моей давней книжки.<BR><BR><br><B>Отрезанные уши</B><BR><br>Мне не хотелось за бесплатно делать чужую работу. Помогать телевизионщикам я отказался. Но пару фамилий все же назвал. Посоветовал, например, где найти парня, в свое время отрезавшего ухо азербайджанцу.<BR><br>-- Он отрезал ухо? А этот тип станет сниматься?<BR><br>-- Разумеется! Вы же ТВ! Все хотят попасть в ваш волшебный ящик!<BR><br>В назначенное время в назначенном месте НТВшники собрали целую толпу бритоголовых подонков. Осмотрев хари, которые ему предстояло снимать, режиссер напрягся. Но, как выяснилось, напрасно.<BR><br>Видели бы вы эти съемки! Изукрашенные шрамами убийцы, герои уличных битв словно дети заглядывали в камеру и застенчиво спрашивали: а когда их покажут по ящику, и еще: не вырежет ли режиссер из репортажа их личное лицо?<BR><BR><br>Скинхеды говорили:<BR><br>-- Если нужно, мы прямо перед камерой еще одно ухо отрежем! Вы главное нас не вырезайте, хорошо?<BR><BR><br><B>Порванные одежды</B><BR><br>А на прошлой неделе мне позвонили уже с Пятого канала: не помог бы я и им тоже? Они снимают репортаж про петербургских поэтов. Репортаж выходит скучноватым. Вот бы я им помог, а?<BR><br>Мне не хотелось за бесплатно делать чужую работу. Помогать телевизионщикам я отказался. Но до кафе "Бродячая собака", где проходили съемки, все же дошел. Там телевизионщики собрали целую толпу любимцев муз. Все как один в лавровых венках и верхом на крылатых лошадях Пегасах.<BR><br>Видели бы вы эти съемки! Поэты катались по сцене. Поэты выкрикивали слова, за которые по закону положено 15 суток. Поэты строили рожи и рвали на себе одежду.<BR><br>Поэтессы рвали одежду особенно усердно и были готовы к любому количеству дублей.<BR><br>И все они, заглядывая в камеру, спрашивали: а когда их покажут по ящику, и еще: не вырежет ли режиссер из репортажа их личное лицо?<BR><br>Поэтессы говорили:<BR><br>-- Если нужно, мы и бюстгальтеры перед камерой снимем, вы главное нас не вырезайте, хорошо?<BR><BR><br><b>Те, кому в ящике тесно</b><BR><br>А когда на этой неделе мне позвонили с очередного канала, я не выдержал и предложил им сам: хватит маяться дурью. На дворе Великий Пост. Снимите наконец уже что-нибудь стоящее. Например, как к Пасхе готовятся петербургские католические монахи.<BR><br>-- Католические монахи? Отличная тема! Может выйти красивая картинка. А ты договоришься, чтобы они стали сниматься?<BR><br>Я сказал, что договорюсь. И стал обзванивать монастыри. У нас в городе есть четыре женских монастыря. И два мужских. Уж кто-то из них должен был согласиться сниматься, правда?<BR><br>Они отказались. Все до единого. Сказали, что на ерунду времени у них нет, долго извинялись, но отказались все до единого.<BR><br>Собственно, об этом я и собирался вам рассказать. Пока мир танцует свой безумный танец, где-то рядом люди делают дело. Обычные люди делают необычное дело. Помогают Богу спасти мир от безумия.<BR><br>Здесь я поставлю точку и схожу, пожалуй, на вечернюю службу в какой-нибудь из этих монастырей.