В борьбе с ядерным терроризмом побеждают фобии

<BR><BR>Конфедерация промышленников Литвы предложила продать Игналинскую АЭС западным инвесторам за $1 с одним обязательным условием -- "заменить российские реакторы на другие ядерные энергоблоки".<BR>Причины подобного поступка могут показаться странными только на первый взгляд. Скорее всего, здесь играют роль две широко распространенных фобии -- комплекс Чернобыля и боязнь ядерного терроризма. Близость ЛАЭС делает эти проблемы для Петербурга более чем актуальными. Тем более что даже среди местных специалистов пока нет единого мнения о том, насколько реальна угроза ядерного терроризма в России.<BR><BR>Олег Бодров,<BR>председатель совета общественной благотворительной экологической организации "Зеленый мир":<BR>"На ЛАЭС сформирована атмосфера, при которой работа по правилам, регламентирующим безопасную работу, рассматривается как препятствие производственной деятельности. Неадекватные условия труда на рабочих местах исключают надежную эксплуатацию оборудования, его надлежащий ремонт, монтаж. Рабочие нагрузки высоки. Присутствует принудительный неоплачиваемый труд и нецелесообразное облучение организма, не учитываются рекомендации Международной комиссии по радиологической защите ICRP.<BR>Доходы распределяются несправедливо, что порождает сильное материальное расслоение между рабочими и руководителями. Это вызывает раздражение среди персонала.<BR>Морально-психологический климат находится на низком уровне. Попытки отстаивать свои права приводят к репрессиям, необоснованным дисциплинарным взысканиям, уменьшению заработной платы, увольнению. Кадровая политика на ЛАЭС неэффективна. Процветает протекция, поэтому среди персонала ЛАЭС, в том числе на ответственных постах, имеются лица, осужденные в прошлом по статьям Уголовного кодекса России. Распространены "двойные стандарты", показуха в освещении деятельности внутренней жизни, безопасности ЛАЭС. Пренебрежение культурой безопасности приводит к инцидентам и авариям. Например, 28 мая 2000 года из-за несоблюдения персоналом правил работы забытый в реакторе во время ремонта кусок резины перекрыл подачу воды в одном из 1693 каналов с ядерным топливом. Это могло разрушить ядерное топливо из-за перегрева и привести к локальной ядерной аварии. Подобные случаи не единичны.<BR>Без государственной экологической экспертизы в 90 метрах от Балтийского моря ЛАЭС реализует несколько опасных проектов:<BR>* Увеличено на 40% сверх проекта количество отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) в "мокром" хранилище. При этом не соблюдаются требования МАГАТЭ, российского законодательства по хранению и обращению с ОЯТ. Имели место протечки радиоактивной воды из хранилища ОЯТ наружу. Из реакторного плутония в этом хранилище можно сделать около 3000 бомб, аналогичных взорванной в Нагасаки.<BR>* Строятся цех по разделке отработавшего ядерного топлива и "сухое" хранилище ОЯТ.<BR>* На территории ЛАЭС построен и начал работу "ЭКОМЕТ-С" -- крупнейший в Европе частный завод по переплавке радиоактивных металлических отходов.<BR>Эти нарушения российского законодательства происходят при попустительстве властей всех уровней, органов государственного контроля и надзора -- Госатомнадзора, санитарных органов, Министерства природных ресурсов.<BR>Физическая защита ЛАЭС также находится на низком уровне. Факты -- пожалуйста: пять конструкций из нержавеющей стали общим весом 100 тонн были похищены с охраняемой территории ЛАЭС; с 40 действующих приборов контроля, следящих за безопасной работой оборудования ЛАЭС, были украдены важные детали, содержащие драгметаллы. 22 июля 1999 года злоумышленник отрезал часть действующего кабеля экстренной правительственной связи ЛАЭС с Москвой.<BR>Таким образом, закрытая ядерная зона Соснового Бора, официально защищенная от внешних террористов и диверсантов, не в состоянии защититься от внутренних.<BR>"На ЛАЭС пока серьезных возгораний не было, но это -- чистая случайность и везение", -- таково мнение начальника отдела пожарной охраны Соснового Бора. Ежегодно на ЛАЭС пожарные фиксируют до 140 случаев нарушений правил пожарной безопасности. Это признание главный пожарный Соснового Бора сделал после внедрения программ ЕБРР по повышению пожарной безопасности.<BR>Вдобавок ко всему в 1998 году зафиксированы две смерти работников станции от передозировки героина. Несколько раз милиция задерживала при покупке героина сотрудников ЛАЭС. На станции отсутствует тестирование персонала на употребление наркотических веществ. Все перечисленные обстоятельства способствуют возможности реального проявления на ЛАЭС ядерного терроризма".<BR><BR>Сергей Аверьянов,<BR>начальник центра информации ЛАЭС:<BR>"Радиационная безопасность ЛАЭС обеспечивается комплексом организационно-технических мероприятий, которые исключают возможность превышения установленных радиационных норм. Воздействие на окружающую среду вредных веществ, образующихся в технологическом процессе ЛАЭС, исключено проектом. Защита от попадания радиоактивных веществ в окружающую среду построена по принципу последовательных барьеров. Их состояние находится под постоянным контролем.<BR>После московских террористических событий на ЛАЭС были приняты дополнительные меры безопасности. Усилился пропускной режим на станцию, были проведены специальные инструктажи для персонала, усилен режим несения службы подразделениями МВД, отвечающими за охрану ЛАЭС. Мы резко сократили прием делегаций, командировочных лиц, полностью прекращены ознакомительные визиты и экскурсии. Также были приняты мероприятия, суть которых раскрывать не стоит".<BR>Петр Ваганов,<BR>профессор кафедры экологической геологии СПбГУ:<BR>"Необходимо различать ядерный и радиационный терроризм. Проблема ядерного терроризма стоит остро в связи с опасностью нападения на атомные электростанции, взрывов ядерных реакторов и т.д. Радиационный терроризм связан с подрывом террористами так называемых "грязных" бомб, которые представляют собой заряд взрывчатки, окруженный радиоактивным цезием. Угроза последнего постоянно возрастает, так как все время увеличиваются возможности террористов приобретать небольшие количества радиоактивных веществ.<BR>Радиационный терроризм более вероятен, чем ядерный, еще и потому, что много радионуклидов применяется в науке и медицине, поэтому приобрести эти вещества довольно просто. Например, купив списанный гамма-дефектоскоп, с помощью которого при использовании радиоактивного кобальта проверяются сварные швы.<BR>Насколько безопасна система безопасности ЛАЭС, сказать трудно, так как эти данные являются закрытыми. Я знаю, что в укреплении ее безопасности участвовал ряд европейских стран. Финляндия установила специальные контрольные датчики.<BR>Когда я был на атомной электростанции под Гамбургом еще в начале 1980-х годов, меня поразило то, что системе безопасности там уделялось наибольшее внимание. Причем это делалось не для защиты от террористов, а для предотвращения акций ультразеленых, которые угрожали взорвать АЭС в случае невыполнения их требований по ее закрытию. У нас в то время такой защиты и в помине не было. Следует признать, что ЛАЭС не защищена с воздуха. В то же время и на Западе, и в США большинство АЭС уязвимы при падении на них пассажирского самолета".<BR><BR>Михаил Сильников,<BR>генеральный директор НПО Специальных материалов:<BR>"Для людей, исповедующих террор, ядерные объекты -- идеальный инструмент шантажа. Так, в ноябре 1995 года чеченские сепаратисты доставили в Москву упаковку цезия-137. Он был непригоден для ядерного заряда, но давал возможность нанести ущерб здоровью людей. Чеченские лидеры прозрачно намекали, что в их распоряжении есть и оружейные материалы. Оставалось только догадываться, как они к ним попали.<BR>Строительные конструкции атомных станций вполне соответствуют современным требованиям к физической защите подобных объектов, а здания просто не успели обветшать, поскольку их возраст не превышает 30-40 лет. Единственное, что устарело безнадежно, так это технические и инженерные средства защиты. В недавнем прошлом системы безопасности не рассчитывались на противостояние хорошо вооруженным боевикам или квалифицированным взломщикам, способным обойти самую хитроумную сигнализацию. Одного взгляда на эти действующие системы защиты достаточно, чтобы понять, как много предстоит сделать для должной безопасности российских ядерных объектов. Хорошо, если ограждающий их деревянный забор не сгнил и колючая проволока не проржавела. Кое-где обходятся вообще без забора, и на запретную территорию можно пройти, минуя проходную по натоптанной тропочке из ближайшего лесочка. Примерно в таком же состоянии и охранная сигнализация.<BR>Модернизировать систему безопасности с учетом реальной угрозы совершенно необходимо. В наиболее вероятном случае охране придется отражать нападение мобильной группы боевиков, располагающей тяжелыми грузовиками. Вполне возможно, что кроме автоматов экстремисты будут использовать и гранатометы. Значит, по периметру контролируемой зоны необходимо установить не менее двух физических барьеров. КПП оборудуются средствами противопульной защиты, а транспортные КПП -- противотаранными приспособлениями. Эти барьеры должны помочь замедлить продвижение нападающих на время, необходимое для прохождения сигнала тревоги и прибытия подразделения быстрого реагирования. Чем больше этот промежуток времени, тем солиднее должны быть препятствия.<BR>Практика показывает, что обеспечение должной безопасности ядерных объектов вполне по силам нашим строителям, специалистам по системам доступа и охранно-пожарной сигнализации и по другим средствам инженерной защиты. К сожалению, усложненная процедура лицензирования, применяемая Госатомнадзором, ограничивает число участников этих работ, что ослабляет конкуренцию и замедляет внедрение в жизнь отечественных достижений в области систем безопасности.<BR>Допустим, что, несмотря на нехватку средств, Россия все же сможет защитить свою атомную индустрию. Будет ли тем самым полностью устранена угроза ядерного терроризма? Думается, что нет. Достаточно вспомнить марш на Москву работников АЭС, чтобы понять, насколько надежность защиты ядерных объектов зависит от стабильности общества. Известен случай, когда участники акции протеста на ЛАЭС приняли решение не покидать рабочих мест после смены. Тем самым регламент ядерной безопасности был нарушен, и до аварийной остановки действующих атомных блоков оставались считанные минуты. А все началось с того, что люди долго не получали зарплату. Поэтому фактор обеспеченности сотрудников АЭС достойной заработной платой -- один из способов удерживать стабильность.<BR>Еще более дикий случай произошел на Дальнем Востоке, на одном из ядерных объектов Министерства обороны. Сюда, как к себе домой, многократно приезжали самые отпетые бандиты "укреплять и развивать криминальный бизнес" с местными начальниками и командирами "совершенно секретной" части. Правда, дело не дошло до распродажи боеголовок, но негативное влияние неустойчивого "человеческого фактора" на жизнеспособность систем безопасности продемонстрировано достаточно убедительно".<BR><BR>Ирина Зыкова,<BR>старший научный сотрудник НИИ радиационной гигиены:<BR>"Петербургский НИИ радиационной гигиены провел исследования, дающие возможность оценить радиационные риски, знания людей о радиации, об источниках информации о радиации и уровень доверия к ним среди населения Кольского региона.<BR>Кольский полуостров остается экологически чистой территорией. В то же время здесь базируется Северный атомный подводный флот, находится Кольская АЭС и хранятся радиоактивные отходы.<BR>Был проведен контент-анализ информации о радиации в местной прессе Кольского полуострова.<BR>Тревожную эмоциональную тональность имели редкие (одна-две за год) информации о захоронении радиоактивных отходов. Значительная часть публикаций о радиации была посвящена аварийным ситуациям, катастрофическим событиям, связанным с эксплуатацией атомного подводного флота. Таким образом, особенностью информирования о радиации является "аварийный" и "катастрофический" контекст.<BR>За 1998-1999 годы в мурманских изданиях была опубликована только одна информация, автором которой был специалист. Небольшую статью отличают все те особенности, которые традиционно характеризуют общение специалистов с населением. Так, специалист демонстрирует свою обиду по поводу того, что население не верит информации об отсутствии факта повышения радиационного фона в критических ситуациях.<BR>По единой методике было опрошено 355 человек, среди которых были студенты-экологи, школьные учителя-экологи, специалисты по обращению с радиоактивными отходами и др. Почти все опрошенные в наибольшей мере доверяют специалистам, врачам и в наименьшей степени -- администраторам, депутатам и экстрасенсам. <BR>Данные опроса подтверждают наличие у населения неудовлетворенного спроса на информацию о радиации. У всех респондентов отсутствуют знания о государственной системе контроля за радиационной обстановкой".<BR><BR>Александр Колдобский,<BR>ведущий научный сотрудник МИФИ:<BR>"Ни одного достоверного факта ядерного терроризма до сих пор не зафиксировано, и речь идет лишь об угрозах его реализации, каждая из которых вызывает почти всеобщий страх и озабоченность. Из этого следует важнейший вывод: барьер противодействия ядерному терроризму сегодня выше, чем возможности потенциальных террористов. Поэтому причин для нагнетания паники и истерии вокруг проблемы ядерного терроризма нет, кто бы и как бы ни пытался это делать. Даже заполучив ядерный материал, например плутоний-240, террористы не смогут сделать из него полноценное взрывное устройство.<BR>Угрозы следует рассматривать не только как таковые, но и как неотъемлемую часть тактики террористических акций в целом, как разновидность психологического терроризма, теснейшим образом связанного с терроризмом технологическим. Классический пример -- случай с так называемыми "контейнерами Басаева", связанный с находкой по предварительному оповещению (что очень существенно) в Измайловском лесопарке Москвы защитного контейнера с небольшим, не представляющим реальной опасности количеством цезия-137. Несомненно, главным в этой истории был не радиоактивный материал как таковой, а угроза его террористического применения.<BR>Современное общество, включая его руководящие и информационные структуры, в этом и других случаях проявило и проявляет не только резонную озабоченность, но и элементы откровенной паники, что и лежит в основе тактики террористов. Главные корни подобной реакции лежат гораздо глубже и имеют в первооснове искаженную временем и обстоятельствами общественную память о реальных ядерных и радиационных катастрофах, не имевших, разумеется, никакой связи с радиационным терроризмом, -- начиная с Хиросимы и кончая Чернобылем.<BR>Чрезвычайно преувеличенное представление широких масс населения о степени реальной опасности воздействия радиации вкупе с ужасающей специалистов почти всеобщей технической безграмотностью приводят не только к неадекватности восприятия информации о "радиоактивных делах". Налицо вполне реальная, часто очень агрессивная радиофобия, охватившая сейчас значительные количества людей в индустриально развитых странах.<BR>Характерной чертой "обычного" терроризма является относительная кратковременность активной стадии террористической акции в сочетании с немедленным наступлением долгосрочных и часто необратимых ее последствий. Следует также учитывать, что эта стадия никогда (или почти никогда) не бывает тайной акцией. Она сразу становится известной либо по немедленным проявлениям (взрыв, газовая или огнестрельная атака), либо в связи с обращением террористов в СМИ и иные органы и структуры с выдвижением требований и условий. Последнее, кстати, не только становится тактическим приемом террористической деятельности, но и является ее немаловажным психологическим фактором: совершенно правы исследователи, проводящие параллели между терроризмом и театром.<BR>Ключевыми моментами для разработки соответствующих рекомендаций по противодействию радиационному терроризму являются два вопроса: велика ли вероятность того, что опасные количества радиоактивных материалов уже находятся в распоряжении потенциальных террористов и возможна ли активизация незаконного оборота радиоактивных материалов. Но имеется здесь еще одно важнейшее обстоятельство. Это расчет террористов на массовую панику. И этот расчет будет вполне обоснованным до тех пор, пока общество не расстанется с надуманными ужасами при одном упоминании о радиоактивности и радиационных технологиях".<BR><BR>Ирина Абалкина,<BR>старший научный сотрудник Института ядерной безопасности:<BR>"После Чернобыля страх перед опасностью гиперболизировался настолько, что сегодня любое упоминание о радиации вызывает страх и тревогу.<BR>Информирование общественности и просветительская деятельность о радиации в России очень непоследовательны и, как следствие, малоэффективны. Информация по радиологической защите зачастую не связана с объяснениями медицинского воздействия радиации. Результатом стало искаженное восприятие радиации и ее последствий всеми слоями общества. До сих пор широко распространено непонимание того, как можно минимизировать дозу облучения.<BR>Сильная тревога и страх перед радиацией продолжают существовать, их усиливают недоверие к официальным источникам информации и неспособность интерпретировать имеющиеся данные. Другими словами, люди неправильно понимают радиационный риск и чересчур пессимистично относятся к собственным возможностям его контролировать.<BR>Проведенные исследования свидетельствуют о том, что тревога относительно воздействия радиации на здоровье стала важнейшим социально-психологическим последствием чернобыльской аварии. Тревожные настроения встречаются повсеместно, и нет никаких признаков их уменьшения. Более того, такие настроения начинают распространяться за пределы пострадавших территорий и населенных пунктов и охватывать более широкие слои населения. Как показывают исследования, родители передают свою тревогу детям либо своим собственным примером, либо проявляя чрезмерную заботу о них. Около 65% подростков с пострадавших территорий имеет установку, которую исследователи классифицируют как пессимистическую, и этот процент оказывается у них выше, чем у населения в целом".<BR><BR><B>Экологический и радиационный мониторинг в Сосновом Бору</B><BR>За 25 лет наблюдений экологов региональной экологической лаборатории Радиевого института им. Хлопина экосистема Копорской губы деградировала. Сократилось видовое разнообразие рыбы, получили преимущественное развитие токсичные сине-зеленые микроводоросли.<BR>Теоретическая оценка ядерной безопасности старых реакторов ЛАЭС, оцениваемая экспертами как вероятность серьезной аварии 1 раз в 7 тысяч лет, не отражает реального риска разрушения реакторов в результате военных действий. Реальный риск серьезного разрушения активной зоны реактора РБМК-1000, рассчитанный из реальной статистики аварий на этом типе реакторов, составляет 1 раз в 100 лет.<BR><BR><B>Наиболее опасные случаи угрозы ядерного терроризма</B><BR>u 1975 г. -- американская компания Union Oil Co. of California получила от неизвестных лиц письмо с угрозой взорвать ядерное устройство на одном из заводов компании в случае, если $100 тысяч не будут выплачены шантажистам;<BR>u 1980-е гг. -- пуэрториканские сепаратисты угрожали осуществить теракты против ядерных объектов США;<BR>u 1987 г. -- в Бразилии из-за повреждения украденного контейнера с цезием-137 погибло четыре человека, 129 -- получили значительные уровни облучения, пришлось дезактивировать 85 домов и эвакуировать 200 человек из 41 дома, работы по обезвреживанию длились полгода при участии 575 специалистов, удалено 3500 м3 радиоактивных отходов;<BR>u 1990-1992 гг. -- в России директора Смоленской и Курской АЭС получили письма с угрозами взорвать или захватить АЭС;<BR>u 1992 г. -- в Литве с Игналинской АЭС похищена кассета ядерного топлива, позднее (1997 год) было найдено около 50 кг радиоактивного урана, по-видимому, извлеченного из этой кассеты;<BR>u 1993 г. -- в США на территорию АЭС Три-Майл-Айленд сквозь систему инженерных барьеров прорвался автомобиль; в Грузии из Сухумского ядерного центра (Абхазия) исчезло около 2 кг обогащенного урана;<BR>u 1994 г. -- в Мюнхене задержана небольшая партия (363 г) контрабандного плутония из России, пригодного для изготовления атомной бомбы; в Литве криминальная группировка после вынесения судом смертного приговора одному из ее лидеров пригрозила взорвать Игналинскую АЭС;<BR>u 1995 г. -- во Франции во второй охлаждающий контур третьего энергоблока АЭС Блэйс неизвестными была засыпана соль; в Японии религиозная секта Аум Синрике намеревалась изготовить ядерное взрывное устройство из австралийского или российского урана; в России чеченские экстремисты в московском Измайловском парке поместили контейнер с радиоактивным изотопом цезия-137;<BR>u 1997 г. -- в России предотвращена попытка диверсии на одной из АЭС;<BR>u 1998 г. -- в России служащие ядерного объекта в Челябинске были пойманы "при попытке кражи расщепленного материала в количестве, достаточном для изготовления одного ядерного устройства"; спецслужбы России предотвратили реализацию сделки по приобретению одной из пакистанских компаний (возможно, подконтрольной Бен Ладену) оружейного урана;<BR>u 2000 г. -- в России на базе Камчатского полуострова были арестованы четыре моряка, имевших тайник с радиоактивными материалами. Они были обвинены в краже этих материалов с субмарины, на которой проходили службу;<BR>u 2001 г. -- в России пресечены две попытки проникновения террористов на объекты хранения ядерных боеприпасов;<BR>u С 1993 года в мире зарегистрировано с высокой степенью достоверности 175 случаев нелегальной продажи ядерных материалов и 201 случай сбыта других радиоактивных источников, в том числе тех, которые используются в медицине и промышленности. Только в 18 из этих случаев речь шла о высокообогащенных уране или плутонии, необходимых для создания атомной бомбы, и количество их было недостаточным для создания ядерного взрывного устройства;<BR>Анализ статистических данных показывает: основным источником контрабандных материалов были страны СНГ, в первую очередь Россия; украденным материалом наиболее часто был высокообогащенный уран. В свою очередь перехват этой контрабанды осуществлялся в основном в Центральной Европе.<BR>