Толстой как прием

<BR><BR>"Зеркало русской революции" в фильме Виктора Тихомирова превратился в прием русской кинематографии. Собственно, так сам Тихомиров обозначил роль писателя в фильме "Б.Г. Лев Толстой". Авторы-исполнители любовно называют фильм продуктом постмодернизма, который раскрывается в следующем стечении обстоятельств: Тихомиров как бы снимает фильм, Толстого как бы играет Гребенщиков, зрители как бы смотрят и как бы хвалят.<BR>Такого-то числа, такого-то дня Лев Толстой вышел из дома, с этого момента вместо него будет другой человек (не дословный пролог фильма). С этого момента Гребенщикова начинают сравнивать с Толстым (дословное развитие событий). Виктор Тихомиров сказал, что с Толстым сподручнее было снимать фильм про Б.Г., что в лоб попытки раскрыть феномен Гребенщикова не удавалось. Впрочем, в этот раз фильм вообще оказался не про Б.Г. То есть как бы про Б.Г., а как бы и нет. Клип (которым и стал фильм) никогда ни про что не бывает, это подстрочник в худшем случае, в лучшем -- надстройка. Но всегда это как Бог -- в помощь.<BR>Б.Г. бесконечно косит. То траву, то -- под Толстого. Стало быть, много растительности (как вообще, так и на лице Гребенщикова), оригинальных песен Б.Г., плохих копий фильмов 30-х годов, симпатичных домашних записей былого Бориса Борисовича. Одна визуальная находка: водруженный сноп в форме пагоды и также масса спецэффектов. В постмодернистском фильме так вполне корректно назвается своеобразный ассоциативный ряд: отожмет Б.Г. свою красную "толстовку", и потекут талые воды. Птица спетая тут же оборачивается живописной тихомировской птицей, "барышня" из Б.Г. с готовностью бежит по мосточку. "Малоизвестный факт: Лев Толстой не был женщиной", -- с интонацией ди-джея Хармса говорит Гребенщиков. Как справедливо замечает он же в другом фрагменте, "вечером Толстого ела мошкара". Сам Б.Г. на премьеру не остался. (Н.У.)