Роберт Мясников: "$400 млрд хотят прибрать за бесценок"

<BR><BR>"Новый патентный закон может привести к такому произволу по отношению к изобретателям, какого не было даже в дореформенные времена", -- считает изобретатель Роберт Мясников.<BR>Ознакомившись с проектом федерального Закона "О внесении изменений и дополнений в Патентный Закон РФ" (Проектом), хочу сказать, что он не предусматривает решения многих важнейших для экономики России вопросов. В Проекте ничего не сказано по поводу статьи №9 "Федеральный фонд изобретений России" Патентного закона Российской Федерации (Закона).<BR>Если Дума не считает нужным создавать этот фонд, нужно хотя бы открыто сказать об этом обществу, предложив исключить эту статью из закона. Но я полагаю, что такой фонд необходим для финансирования использования коммерческих перспективных изобретений, их зарубежного патентования, финансовой и иной (например при помощи выставок) поддержки изобретателей, которые по объективным причинам не в состоянии осуществлять оплату патентных пошлин и иных платежей, необходимых для продвижения изобретения в производство. Разумеется, не на грабительских для создателей интеллектуальной собственности условиях.<BR><BR><B>Секреты вне игры</B><BR>В Проекте не уделено должного внимания отношениям изобретателей, работающих на предприятиях любой формы собственности, с работодателями.<BR>Расплывчатая формулировка о вознаграждении, соразмерном выгоде, при отсутствии в Законе нормы, обязывающей работодателя заключать с изобретателями соглашение (они этого не делали и делать не собираются), отсутствие законов о служебных и секретных изобретениях приводит к такому произволу по отношению к изобретателям, какого не было даже в дореформенные времена, когда они права на интеллектуальную собственность были практически лишены.<BR>Отсутствие закона о секретных изобретениях порождает просто абсурдные коллизии. Секретное изобретение просто невозможно запатентовать из-за отсутствия правил игры.<BR>Недавно радио "Свобода" поведало о том, что нашего изобретателя (очевидно, одиночку), пытавшегося запатентовать патрон для бесшумной стрельбы, привлекают за это к уголовной ответственности.<BR><BR><B>Без стимулов</B><BR>В Проекте ничего не сказано о статье 34 Закона -- "Государственное стимулирование создания и использования объектов промышленной собственности". Эта статья, лишенная конкретики, вот уже почти 10 лет остается пустой декларацией, в связи с тем, что в законодательстве Российской Федерации, к которому данная статья отсылает по конкретным вопросам, никаких норм, призванных обеспечить ее работоспособность, нет. Последствия этой нерешенности на виду, и они катастрофические. Предприниматели не заинтересованы в освоении изобретательских идей, так как государство не стимулирует повышенные коммерческие риски, связанные с освоением новаций. Труды изобретателей оказываются невостребованными, они влачат нищенское существование, не позволяющее им оплачивать патентные пошлины, лишаются своего конституционного права на охраняемое государством техническое творчество.<BR>Нерешенность этой проблемы является главным тормозом для развития в России конкурентоспособного товаропроизводства.<BR><BR><B>Квас лучше двигателя</B><BR>Ряд предлагаемых в Проекте поправок вызывает недоумение и возражение. Из Закона исключается перечень объектов, признающихся изобретениями, содержавший, в частности, такой объект, как "устройство". Взамен перечня предлагается объединяющее понятие "продукта или способа". Толкование понятия "продукт" весьма неоднозначно. В совокупности с другим пунктом Проекта, однозначно говорящим о том, что "...в качестве полезных моделей охраняются технические решения, относящиеся к устройствам", это может означать, что устройства к категории изобретений не относятся, со всеми вытекающими последствиями. Такими, например, что если новая рецептура хлебного кваса будет иметь правовую охрану в течение 20 лет, то принципиально новая конструкция двигателя или летательного аппарата -- только 5 лет. Хочется верить, что столь абсурдного умысла у разработчиков Проекта не было.<BR><BR><B>Туманная практика</B><BR>Проектом предлагается установление сроков, по истечении которых любое лицо может в судебном порядке истребовать принудительную лицензию от патентообладателя, неэффективно использующего изобретение. Предложенная редакция совершенно неприемлема по следующим соображениям.<BR>Патентовладелец может изначально не иметь ресурсов для введения запатентованного изобретения в хозяйственный оборот. Особенно это касается изобретателей-одиночек. В этом случае принудительная лицензия -- это явное нарушение его конституционного права распоряжаться принадлежащей ему собственностью (интеллектуальной). Примененная в этом пункте (равно как и в других) туманная формулировка "в соответствии с установившейся практикой", являющаяся единственным критерием для определения платежей, некорректна уже в силу того, что в России такой практики просто нет. Если на Западе установившаяся практика -- это выплата автору-патентовладельцу около 25% прибыли, получаемой предпринимателем, то установившаяся в СССР практика не потянет и на 1%.<BR><BR><B>$400 млрд -- за бесценок</B><BR>В предлагаемой редакции не трудно усмотреть попытку определенных сил прибрать за бесценок к рукам интеллектуальную собственность, стоимость которой, по явно заниженным оценкам Правительства, составляет $400 млрд (из доклада Кириенко в 1998 году). Расчет строится (и вполне обоснованно!) на том, что изобретатель вынужден будет соглашаться на любые условия, "соответствующие установившейся практике" (в понимании этого расплывчатого понятия) желающих получить патентные права на его изобретение.<BR>Что в результате? Уже в 1996 году количество заявок на изобретения, подававшиеся в России иностранными заявителями, вдвое превысило количество подаваемых российскими изобретателями, тогда как всего за 3 года до этого картина была обратной.<BR>В 1998 году премьер-министр Кириенко, выступая с докладом в Госдуме, отмечал, что Россия из-за ненадлежащего использования своего интеллектуального потенциала (только зарегистрированных изобретений) теряет ежегодно $60-70 млрд. Цифры явно заниженные, но даже они в несколько раз больше всего бюджета России.