"Новая глобализация -- очень хорошо забытая старая"

<BR><BR>Дебаты и протесты по поводу глобализации после сентябрьских терактов звучат приглушенно.<BR>Однако протесты возобновятся с возвращением жизни в нормальную колею. Когда это случится, наше понимание процесса глобализации будет гораздо лучше, если мы заглянем в историю.<BR><BR><B>Дежа вю</B><BR>У историков глобализация вызывает острое ощущение дежа вю: мы уже были здесь 100 лет тому назад. Уже имели место великие достижения -- материальный прогресс, ошеломляющие новые изобретения, такие, как автомобиль, телефон, пишущая машинка, наряду с которыми звучали протесты против мира, казалось, вышедшего из-под контроля традиционных политических институтов. А затем, как и сегодня, негативная реакция последовала со стороны, главным образом, богатых индустриальных держав, а не бедных периферийных стран, часто считавшихся объектами капиталистической эксплуатации. Именно высокоразвитые страны установили тарифные ставки для предотвращения "недобросовестной" конкуренции из-за границы.<BR>Процесс интеграции был повернут вспять после первой мировой войны и окончательно уничтожен во время Великой депрессии целым рядом страшных ударов, таких, как тарифный протекционизм, финансовая паника, распространившаяся, как заразная болезнь, с периферии до самого сердца мировой финансовой системы, обращение к экономическому национализму и автаркии. То, что до 1914 года было лишь страховкой против чрезмерной глобализации, стало после первой мировой войны гигантской петлей, затянувшейся на шее мировой экономики.<BR><BR><B>Союз</B><BR>Самой поразительной характеристикой негативной реакции по отношению к глобализации является ее способность к созданию необычного союза правых и левых. В конце ХIХ века позиции землевладельческой аристократии в Европе были ослаблены из-за конкуренции со стороны дешевого зерна и других продуктов, доставляемых из-за океана. Тогда она мобилизовала мелких фермеров, ремесленников и владельцев мелкосерийного производства, разделявших убеждение землевладельческой элиты, что свободная конкуренция пагубна. На левом фланге рабочий класс старался использовать политическую силу для изменения экономических отношений, т.е. внедрения более прогрессивной налоговой политики. Прогрессивные силы также осуждали подрыв международным капитализмом трудовых норм. В центре, осаждаемом антиглобализационной реакцией с правого и левого флангов, либеральная коммерческая элита сочла плоды открытости экономики или глобализации полезными и благоприятными.<BR>Начиная с 1945 года такого разделения не существовало, поскольку правые и левые боролись за перераспределение в рамках национальных экономик. Старая тройная поляризация вернулась только вместе с новой волной глобализации. И снова есть антиинтернациональное правое крыло, приобретшее определенное влияние во всех крупных промышленных государствах и пытающееся защитить нынешнее экономическое процветание и права собственности от превратностей международных рынков.<BR>Для профсоюзов международная конкуренция -- основная угроза, поскольку импортированные товары и иммигранты могут вызвать понижение заработной платы менее квалифицированным рабочим. В центре же сегодня находится нечто похожее на либеральную политическую прослойку Европы конца ХIХ века: политическое движение элиты, которая поддерживает глобализацию, потому что получает выгоду от нее. Это группа, которую циники прозвали "людьми Давоса". Вряд ли такая программа (представленная подобным образом) когда-нибудь сможет завоевать широкую популярность у избирателей. Издержки глобализации и неприятие, которое она вызывает, слишком очевидны.<BR>Гарольд Джеймс,<BR><B>профессор истории</B><BR><B>Принстонского</B><BR><B>Университета</B><BR>Авторское право:<BR>Project Syndicate