Третий слева в пятом ряду -- это я

<BR><BR>фКарл Брюллов, как известно, вписал свое лицо в собственное знаменитое полотно "Последний день Помпеи". Даже если бы он не был великим художником и это был бы не его шедевр, искусствоведы ни за что не дали бы нам забыть, кем именно является персонаж с этюдником на голове в левой верхней части картины.<BR>Сегодня, чтобы увековечить свое имя в истории, можно не быть великим художником и, более того, совершенно не обязательно платить бешеные деньги на возведение храмов или памятников. Иногда бывает достаточно оказаться в нужном месте и в нужное время.<BR>Многие бизнесмены уже осознали это и поймали удачу за хвост.<BR>Большинство из них, правда, рассказывают о своем увековечении с неохотой. Лишь немногие решаются признаться в том, что с удовольствием разглядывают собственную фамилию на петербургских памятниках.<BR><BR><B>Брежнев-сан</B><BR>Портрет -- неплохой способ увековечить себя. Если в будущем художник станет известным, то изображение никому не известного торговца или промышленника превратится в достояние нации, а то глядишь, и мира, в зависимости от степени известности мастера.<BR>Это уже осознали многие петербургские бизнесмены и художники, и теперь отношения между ними приобретают взаимовыгодный характер. Поговаривают даже, что в деловых кругах зарождается мода на украшение кабинетов и офисов собственными портретами, написанными маслом. Причем просят рисовать себя не только один в один, но и вписывать лицо в известные сюжеты, например в картину Васнецова "Три богатыря", причем именно на место Добрыни Никитича.<BR>В среднем портрет стандартного размера 40х50 см кисти не самого известного петербургского художника обойдется всего в $100-200. Чем известнее автор полотна, тем дороже оно будет стоить.<BR>Дмитрий Прасолов, президент Санкт-Петербургской ассоциации развития негосударственных предприятий "ДАР", за собственный портрет в теле Брежнего не платил и даже не знал о его подготовке.<BR>Когда-то его компания владела магазином фототоваров. Ход жизни в лавке напряженным не был, и фотограф, работавший там, развлекался составлением коллажей. "Однажды он принес меня в брежневском мундире, со всеми орденами, как положено. Все посмеялись, но портрет как-то прижился в кабинете", -- рассказывает Дмитрий Прасолов. Дмитрий Радиевич -- господин не щуплый, тело Леонида Ильича подошло к его голове, как родное.<BR>После переезда в новый офис портрет местного вождя перекочевал в кабинет финансового директора. "Так там до сих пор и стоит на полочке. Некоторые клиенты спрашивают, что ваш главный-то -- из военных, и вроде как потом больше уважают", -- смеется Дмитрий Прасолов.<BR><BR><B>Настенные скрижали</B><BR>А вот Юрий Козловский, заместитель генерального директора ЗАО "Группа Конти" по развитию, и дизайнер Олег Коваленко по собственному желанию вписали свои лики в интерьер одного из заведений, принадлежащих компании.<BR>В баре, оформленном в железнодорожной тематике, на одной из инсталляций Юрий Козловский как живой, но в теле машиниста всматривается вдаль, куда ведет свой паровоз. Олег Коваленко смиренно ждет указаний от шефа на месте кочегара. Предприниматель не считает, что вписал себя в интерьер бара ради увековечения в памяти потомков.<BR>"Это было сделано в качестве прикола, не более того, просто была картинка, надо было ее как-то обыграть", -- рассказывает Юрий Козловский.<BR>Однако сейчас, когда его лицо уже около года украшает стены питейного заведения, менеджер вкладывает в этот шаг более глубокое значение. "Сейчас-то я понимаю, что это способ демократичного продвижения руководства компании в массы. Кроме того, у этого портрета есть и другая функция. Всегда легче знакомить людей с заведением, у которого есть какая-то история. Руководство нашей компании приводит сюда инвесторов или партнеров и уже может что-то рассказать об этом месте", -- размышляет он.<BR>Уже в беседе с корреспондентом "ДП" у бизнесмена родилась еще одна идея: "Надо будет ввести дополнительную услугу для клиентов: "впишем ваше лицо в интерьер". Вешают ведь некоторые кафе фотографии своих посетителей".<BR>Однако о долговечности такого увековечения говорить нельзя, интерьеры подобных заведений в среднем меняются раз в 3 года.<BR>"Вот высечь свое имя золотом на памятнике Гоголю -- это действительно на века", -- кивает Юрий Козловский.<BR><BR><B>Каменная история</B><BR>Было бы странно, если бы те, кто высек свое имена на упомянутом и некоторых других петербургских памятниках, отрицали это. Юрий Зорин, президент Ассоциации "Клуб "Невский проспект" и президент ОАО "Норд" по совместительству, был практически единственным из опрошенных "ДП" бизнесменов, который честно признался, что ему очень приятно, что его фамилия встречается на петербургских улицах. "И дети мои тоже гордятся, что их фамилия стоит, например, на памятнике Гоголю", -- замечает Юрий Зорин.<BR>Сам бизнесмен начал меценатствовать в 1991 году, когда впервые вложил деньги в установку памятника. Это был бюст Ахматовой, который установили на улице Восстания. С тех пор его фамилия, а также название фирмы мелькало и на некоторых других монументах. Юрию Зорину удалось даже объединить и некоторых других граждан Петербурга под знамя ордена меценатов, все они позже вошли в Ассоциацию "Клуб "Невский проспект".<BR>"Современные меценаты в среднем жертвуют по 100, 300 и 500 тысяч рублей. Это наиболее распространенные размеры взносов. Хотя, конечно, бывает, что платят и 1 млн рублей", -- поделился с корреспондентом "ДП" старожил меценатского движения.<BR>Юрий Зорин считает, что давать деньги на какое-то общественно-полезное дело -- это русская традиция. "Вот на Троицком мосту совсем недавно отреставрировали надпись, какие именно люди жертвовали деньги на его строительство. Я рад, что сегодня меценатство приобретает большое развитие, появился клуб друзей Русского музея, например, его члены спонсировали реставрацию Белого зала в Мраморном дворце", -- размышляет предприниматель.<BR><BR><B>Фамильные ценности</B><BR>Намного легче и даже дешевле сохранить имя в истории, если дать бизнесу свою фамилию. Виктор Давранов, владелец и генеральный директор АОЗТ "Давранов-Тревел", назвал свою компанию в честь себя практически случайно и, можно сказать, из-за безысходности.<BR>До 1992 года он работал в туристическом кооперативе с воинственным названием "Марс". Когда позже он захотел зарегистрировать компанию с таким же названием, оказалось, что подобных "Марсов" существует уже штук шесть или семь. Как раз в это время Давранов съездил на стажировку в туристическую компанию в США. "Там многие фирмы названы по фамилии их основателей. Я подумал, компания принадлежит мне, так что ничего страшного, если я последую примеру иностранцев и назову ее моей фамилией", -- рассказывает бизнесмен.<BR>Время, правда, тогда было неспокойное. "Мне брат сразу сказал, ты что засвечиваешься. Ну и действительно, засветился, называя фирму своей фамилией, я сразу обозначил, к кому надо идти. Приходили все: от рэкетиров до мошенников, попы всякие ненастоящие денег просили, мнимые ущербные спонсоров искали", -- рассказывает Виктор Давранов.<BR>Оценить, насколько эффективнее идет бизнес, названный в честь его основателя, практически невозможно. Однако Виктор Давранов свято верит, что у "Давранов-Тревел" дела идут неплохо, в том числе и благодаря этому. "Оглашая свою фамилию, ты как бы декларируешь, что будешь работать честно, ответственность большая на тебе лежит. Ты не будешь отправлять людей за тридевять земель, не имея договор на обратный чартер, например. И люди это тоже чувствуют", -- уверен он. (Н.В., В.К.)