Взрослые любят добрые сказки, как дети

Фильм "Амели" Жан- Пьера Жене похож на спектакли Евгения Гришковца -- драматурга, режиссера и актера, который напомнил и доказал на примерах из своей жизни, что у нас общее детство.

<BR><BR>Фильм "Амели" Жан- Пьера Жене похож на спектакли Евгения Гришковца -- драматурга, режиссера и актера, который напомнил и доказал на примерах из своей жизни, что у нас общее детство.<BR>Фильм соткан из приятных и узнаваемых мелочей -- начиная с рассказов о том, кто что любит и не любит. Не в глобальном смысле -- вот, мол, я Родину люблю, -- а в самом что ни на есть бытовом, глупом, банальном. Кто-то любит смотреть по телевизору фигурное катание, а кто-то -- щелкать пузырьки на пластиковой упаковке. Долго -- минут 20 -- Жене представляет своих героев таким образом. Он сам любит играть в "любит -- не любит". И несмотря на то что у него за спиной -- жутковатые "Чужие", "Деликатесы" и "Город потерянных детей", ящик режиссерского стола завален записочками -- своими и чужими -- с этими милыми "любит -- не любит". Такая вот коллекция.<BR>Двадцатилетняя героиня фильма живет на Монмартре, работает официанткой и ждет любви. В процессе ожидания она творит всякие добрые дела -- мелочи, от которых людям становится чуть теплее жить. Сценарий писался в расчете на актрису Эмили Уотсон, но она как раз решила рожать и не могла себе позволить 3 месяца съемок. Так в фильме появилась Одри Тоту, и англичанка превратилась в типичную француженку -- брюнетку с большими карими глазами.<BR>Амели -- маленькая фея, и ее сны, иллюзии, мечты почти всегда превращаются в реальность. Пожилой отец отправляется в путешествие, художнику удается копия великого полотна, а противный зеленщик осмеян жителями микрорайона. И счастье наконец-то приходит к Амели в образе чудаковатого парня, собирающего выброшенные кем-то у фотоавтоматов карточки.<BR>Новый фильм Жене -- сказка для взрослых не без черного юмора и грусти. Изысканный темно-красный цвет, присутствующий в каждом кадре, традиционно вызывает ассоциации с любовью и кровью, но крови здесь нет, а любви -- хоть отбавляй.<BR>